Впервые попытка подпольно напечатать порнографию была сделана в Оксфорде в 1674 году, когда несколько смельчаков из Колледжа всех усопших в университетской типографии издали "Сонеты" Аретино со знаменитыми иллюстрациями, изображающими любовные позы. Доктор Хамфри Придо, оксфордский ориенталист, писал своему приятелю: "Уверяю тебя, мы были бы рады получить это издание, но в последнюю ночь все сорвалось. Для работы они выбрали время, когда, по их расчетам, декан доктор Джон Фелл, отвечавший за типографию, не мог там появиться. Увы, он появился, и неожиданно, когда работа была в полном разгаре – шестьдесят репродукций были уже готовы. Думаю, ты легко представишь себе его реакцию. Разъяренный Фелл арестовал всю продукцию и угрожал злоумышленникам изгнанием из университета. Не учись они в этом колледже, их бы точно выгнали".
Аскетизм в литературе, которым так восхищался Макколей, возник далеко не сразу. В известных романах восемнадцатого века – "Моль Флендерс" Дефо, "Том Джонс" Филдинга, "Родерик Рендом" Смоллета и "Тристрам Шендл" Стерна – есть места, шокировавшие пуристского читателя современника Макколея. Но эти сочинения нельзя считать порнографическими, хотя таможня США задерживала экземпляры "Молль Флендерс" как непристойную литературу.
Первый шедевр английской порнографии, который многие считают лучшим эротическим сочинением, написанным по-английски, появился в середине восемнадцатого века и назывался "Мемуары женщины для утех, или История жизни Фанни Хилл" Джона Клеланда. История этой книги весьма любопытна.
Первое известное издание датировано 1749 годом, хотя оно и не было первым. С тех пор роман неоднократно переиздавался, причем по большей части подпольно. "Фанни Хилл" считается шедевром эротики, хотя не содержит ни одного непристойного слова или выражения. И все-таки "Национальный биографический словарь" в статье о Клеланде называет ее "скандальной и непристойной".
Клеланд, родившийся в 1709 году и закончивший Вестминстерскую школу, был консулом в Смирне, а потом поступил на службу в "Ост-индскую компанию" в Бомбее. Поссорившись с начальством, Клеланд покинул Индию и какое-то время бедствовал, переезжая из одной страны Европы в другую, он даже сидел в долговой тюрьме в Англии. Спасаясь от кредиторов, он написал "Фанни Хилл" и продал рукопись издателю Ральфу Гриффитсу, который держал магазин возле собора Святого Павла. (Говорят, что Гриффитс заработал на публикации романа 10 тысяч фунтов.) Книгопродавца и издателя осудили и приговорили к стоянию у позорного столба, а автора вызвали в Тайный Совет и потребовали объяснить, как он дошел до сочинения подобных книг. Клеланд оправдывался нищетой и избежал наказания. Совершенно неожиданно Клеланд получил пенсион в 100 фунтов в год от лорда Гренвилла, одного из членов Совета. Возможно, тот хотел таким образом сделать из Клеланда журналиста. Позднее Клеланд писал и другие книги, в том числе пьесы и литературоведческие работы, мудро воздерживаясь от порнографии. В некрологе в "Журнале джентльмена" было написано, что "он жил на пенсион, у него была хорошая библиотека, его навещали собратья по перу. Он умер в возрасте 82 лет. Разговаривать с Клеландом было очень интересно, он знал много языков. Как писатель Клеланд интереснее всего в романах и песнях…" История Фанни Хилл, героини романа, рассказана в двух длинных письмах. Ливерпульская девочка из бедной семьи осталась сиротой в возрасте пятнадцати лет. В Лондон она приехала в обществе другой, более опытной девушки, которая внезапно исчезла и предоставила Фанни самой себе. Она отправляется в контору по найму, и ее берет в служанки некая миссис Браун, чей дом оказывается борделем. Клиент, которого Фанни знает как Чарльза, лишает ее девственности, забирает из борделя и поселяет на квартире как свою любовницу. Когда выясняется, что Фанни беременна, отец Чарльза отсылает его на одну из факторий в Южных морях подальше от нее. Горюя из-за разлуки с любимым, Фанни "выкидывает" ребенка. Оправившись, она заводит нового любовника, но через несколько месяцев связь прекращается, когда мужчина вступает в связь со своим юным слугой Уильямом, которого Фанни соблазняет в отместку за то, что любовник обманул ее со служанкой. Бездомная Фанни оказывается в борделе, который содержит миссис Коул.
Второе письмо рассказывает о жизни Фанни в этом заведении в Ковент-Гардене, искусно замаскированном под лавку. Через какое-то время хозяйка удаляется от дел, и Фанни, скопившая немного денег, становится владелицей хорошенького домика и представляется женщиной, чей муж отправился за океан. У нее появляется новый защитник, богатый старик, но он вскоре умирает, завещав ей свое состояние. Фанни воссоединяется с вернувшимся Чарльзом, который ее по-прежнему любит.
Фанни во всем признается Чарльзу, он ее прощает, и они женятся. Фанни начинает вести жизнь добродетельной домохозяйки. "Вот так я наконец благополучно добралась до уютной обители, – пишет в заключение Фанни, – где, окруженная добродетелью, пожинала лишь неиспорченные и сладкие плоды и, оглядываясь на путь порока, который прошла, сравнивая его гнусность с бесконечно возвышенной радостью целомудрия, я не могу не сожалеть о тех, кто погряз в неуемной чувственности и глух к Добродетели… Если я и расцветила Порок всеми красками, то для того лишь, чтобы он выглядел настоящей жертвой, торжественно приносимой Добродетели".
История заканчивается морализаторски, но вполне счастливо: Фанни не умирает в тюрьме, но пользуется плодами своей профессии. Как говорил Спенсер Энеби, викторианский библиограф эротической литературы, "тенденция книги пагубна вдвойне".
Клеланд использовал весь арсенал приемов эротической литературы для разжигания похоти читателя и поддержания его интереса. Сцены насилия, соблазнения, совокупления, гомосексуализм и флагелляция соседствуют с советами, как изобразить девственницу. Сравнительно недавно было получено разрешение на арест 171 экземпляра книги, выставленной на продажу в лондонском книжном магазине.
Интересно, что первое судебное преследование за продажу непристойной литературы в Америке касалось именно "Фанни Хилл". Зимой 1819-1820 годов двух бродячих торговцев подозревали, а одного посадили на шесть месяцев за попытки уговорить фермеров Массачусетса купить "Фанни Хилл".
Несколько позже, в сороковых годах, изданием книги начал свою успешную деятельность Уильям Хейнз, иммигрант из Ирландии, ставший первым американским издателем порнографии. На прибыль от продажи "Фанни Хилл" он выпустил триста других эротических сочинений. Но роман не утратил популярности, книга была излюбленным чтением в казармах во время Гражданской войны.
Множество экземпляров задержали таможня и почта США, хотя в результате недавнего судебного разбирательства (в 1963 году) торговля этой книгой была разрешена в штате Нью-Йорк.
Глава 3
После выхода первого издания "Фанни Хилл" на английских читателей хлынул поток порнографических книг, достигший апогея в конце викторианской эпохи. Нравы ужесточались, поэтому производство и продажа этих книг уходили в подполье. Заголовки и аннотации к сочинениям можно найти в трехтомных "Заметках о редких и забавных книгах", изданных Пизанием Фракисом (X.С. Эшби) между 1877 и 1885 годами, и в двух томах "Регистра эротической библиотеки" Рольфа Рида, изданных посмертно в 1936 году. Мы упомянем только некоторые образцы подобной литературы, о других расскажем в главе, посвященной извращениям.
Сборник 1762 года "Годичная новая Атлантида" включает пять рассказов: "Амуры леди Лусиан", "Генри и Эмма", "История графини В.", "Анекдоты из частной светской жизни", "Королевское распутство, или Приключения принца Йорка". Скорее всего, их писали разные люди, а потом составитель собрал их вместе. Создатель четвертой истории, повидимому, лучше знал порнографию, чем географию, ибо действие у него происходит на "острове Ангола". Приводимый ниже отрывок поможет читателю представить себе книгу в целом. Она не выдерживает никакой критики, но, как любая подобная литература, интересна описанием деталей жизни эпохи. "Герцогиня тихо вошла в "приют отдохновения". Стояла жара, поэтому окна были распахнуты, а шторы опущены. Воздух благоухал жасмином. Комнату украшали туберозы в китайских горшочках. Постель укрывал балдахин из желтого шелка, на самом ложе было рассыпано море оранжевых и желтых цветов. Картину довершал юный Бевилл, но его платье и позу мешают нам описать приличия. Засыпая, он раскинулся на кровати, и теперь предстал перед глазами влюбленной герцогини во всей своей мужской красе.