Голландский посланник в Копенгагене Роберт Гус идею запретить торговлю со Швецией поддержал. Ведь датчане, несомненно, встанут на сторону британского короля и начнут чинить всяческие препоны голландским судам, идущим в Швецию, причем ситуация легко может выйти из-под контроля{200}. Резидент Генеральных штатов в Стокгольме Хендрик Рюмпф, наоборот, советовал воспользоваться случаем и вытеснить британских конкурентов со шведских рынков{201}. Это было как раз то, что амстердамские купцы думали, но не решались сказать открыто.
Сыграло на руку Прейсу также то, что в середине апреля шведский король велел голландскому резиденту больше не появляться при его дворе{202}. Однако в Гааге ожидали, что представителя Генеральных штатов в Стокгольме вообще бросят за решетку{203}, поэтому реакция Карла XII на арест фон Гёртца показалась чудом сдержанности. Шансы добиться освобождения агента шведского короля выросли еще больше, когда в дело вмешались и другие аккредитованные в Гааге дипломаты. Секретарь шведской миссии объяснил им: если представителей монархов можно арестовывать, то уже никто из дипломатов, ведущих тайную деятельность, не будет в безопасности. Многие представители нейтральных держав эту точку зрения разделяли, и правителям в Гааге приходилось, хотя и неофициально, выслушивать массу упреков{204}.
«Высокомочным» предстоял непростой выбор. Отпустить фон Гёртца значило бы нанести ущерб отношениям с Великобританией, но если этого не сделать, Республика будет выглядеть просто прислужницей Лондона. Ситуация стала походить на водевиль, когда в конце июня Генеральные штаты направили британскому правительству запрос, нельзя ли фон Гёртца освободить. Ответ, как и можно было предвидеть, оказался отрицательным. Тогда Гаага предпочла старую, испытанную стратегию: попробовать выиграть время. Внезапно стало прямо-таки необходимым узнать мнение регента Франции, герцога Филиппа Орлеанского, хотя французский посол в Гааге де Шатонёф давно уже говорил то же самое, что и швед Прейс. Разумеется, то была со стороны голландских властей не более чем дымовая завеса. На самом же деле послу Республики в Лондоне поручили еще раз постараться добиться от англичан согласия на освобождение фон Гёртца{205}.
Но англичане и на этот раз не согласились. В их глазах гольштейнский барон был и оставался злым гением шведской политики. Зато обменять Юлленборга на арестованного в Швеции британского резидента они были готовы. Это различие в подходах к обоим представителям шведского короля было связано с состоянием британско-российских отношений. Войска царя Петра медлили с уходом из Мекленбурга и продолжали, как считалось, быть угрозой для Ганновера. Вину за это в Лондоне возлагали не на кого иного, как на фон Гёртца, поскольку это он пытался начать с Россией частные переговоры. Короче говоря, причина всех недоразумений между британским королем и царем — именно фон Гёртц!{206}
Только на одну уступку англичане были согласны: они не возражали против того, чтобы барона на голландском судне доставили в Швецию и чтобы он там остался. Однако для Карла XII — и в Лондоне это понимали — такое решение было неприемлемым. Карл исходил из того, что его представитель арестован незаконно и не британскому правительству решать, куда он должен ехать{207}. Таким образом проблем у голландцев прибавилось. Они очень хотели бы от фон Гёртца избавиться, но так, чтобы не рассердить ни шведского короля, ни британского. Посол Франции предложил остроумный выход: пусть фон Гёртц даст честное слово, что после освобождения он сам попросит переправить его на голландском корабле в Швецию. В конце июля интерес к предложению французов возрос, ибо стало известно о предстоящем возвращении на родину флота Ост-Индской компании, а значит, высвобождалось целых два военных судна для перевозки дипломата в Швецию{208}.
В те дни Прейс отправился в Арнем, чтобы спросить у арестованного, что он сам обо всем этом думает. Тем временем власти провинции Гелдерланд, на территории которой находился узник, взяли дело в собственные руки. 31 июля, пока в Гааге Генеральные штаты обсуждали судьбу фон Гёртца, штаты провинции Гелдерланд постановили его освободить. Соответствующее распоряжение было передано магистрату города Арнем. Отцы города немного посопротивлялись, ведь сначала нужно было уплатить долги, сделанные бароном за полгода его заточения, однако уже 1 августа в три часа пополудни фон Гёртц вышел на свободу. Пообедав в местном трактире, он направился на площадь перед ратушей, где собирался нанять карету до соседнего городка Зютфен. На площади быстро собралась огромная толпа, кричавшая по-французски: «Да здравствует шведский король!» Барон ответил элегантно, бросая в толпу деньги, и покинул столицу провинции в наилучшем расположении духа{209}.