"Господа желаю, Сына истинна Бога и Отца, Иисуса Христа. Того ищу, Кто за нас умер и воскрес!"
"Простите меня, братие! Не мешайте мне идти к жизни — Иисус бо есть жизнь вечная!"
"Кто Христа имеет в себе, тот поймет меня".
"Пишу к вам полный жизни, объятый любовью к Иисусу Христу, желанием умереть за Него! Моя любовь распята на кресте, и нет больше во мне огня любви к миру сему. Помолитесь вместе со мной, чтобы Духом Святым я достиг!"
Вслед за письмом своим прибыл в Рим и сам святой епископ. С тихой скорбью встретили его христиане Римской Церкви — никто из них теперь не возражал ему… Он был прав, когда писал, что его поймут все, имеющие Христа в себе… Все вместе помолились одной коленопреклоненной молитвой, поручая друг друга любви Божией, прося Его даровать мир Церкви Его святой, каждому из них — силу подвигом добрым подвизаться(1 Тим. 6: 12; 2 Тим. 4: 7). — Затем, со слезами обняв святого Игнатия, оставили его в руках воинов, которые тотчас вовлекли его на казнь. Медлить было нельзя, праздничные игры приходили к концу, цирк был переполнен зрителями, с нетерпением ожидавшими своей потехи: зрелища казни святого старца.
С величественным спокойствием обратился святой Игнатий к народу и громко сказал: "Знайте, римские граждане, что не за злодеяние и преступление осужден я на смерть, но за веру во Единого Бога моего, Которого люблю! Я — пшеница Его, а зубами звериными измалываюсь, чтобы сделаться для Него чистым хлебом…" Едва успел мученик произнести эти слова, как на него накинулись два выпущенные льва и мгновенно растерзали его.
Это было 20 декабря 107 года. Христиане с благоговением собрали оставшиеся кости мученика и доставили их в Антиохию вместе с повествованием о его кончине, писанным очевидцами, Филоном и Агафоподом. Они следующими словами заключают рассказ свой: "Мы, видевшие это собственными глазами, всю ночь потом провели дома в слезах и с коленопреклонением и молитвой просили Бога утешить нас о случившемся. Когда потом мы немного заснули, некоторые из нас увидели блаженного Игнатия, стоявшего близ нас и нас обнимающего; другие видели его молящимся за нас; иные же облитым потом, как после великого труда, и предстоящим Господу. С радостью увидев это и сравнив сонные видения, мы воспели хвалу Богу".
Святой Поликарп вместе с Игнатием Богоносцем был учеником апостола Иоанна Богослова. Быв рукоположен от самого Апостола во епископа Смирнского, он отечески пас Церковь более сорока лет и пережил несколько гонений. При начале гонения от Марка Аврелия взволновалась языческая чернь и потребовала казни святого епископа. Поли-карп сначала хотел остаться в городе, но потом склонился на просьбу близких ему людей и удалился в одно селение. Здесь, во время молитвы, было ему видение, что горит возглавие на его постели. Он сказал своим спутникам: "Я буду сожжен живым". Наконец место его убежища было открыто. Со словами: "Да будет воля Господня!" Поликарп сам вышел к своим преследователям и даже велел дать им угощение, попросив себе только несколько времени для молитвы, по окончании которой бодро отправился на место мучения. Вблизи города встретили его начальники римской стражи и стали убеждать к отречению от Христа: "Что худого сказать, — говорили они, — "господи (domine) кесарь", чтобы спасти себе жизнь?" Но святый Поликарп был непреклонен. При появлении его на городской площади чернь подняла страшный крик. В эти минуты, явственно для святого Поликарпа и окружавших его христиан, раздались слова: "Мужайся, будь непоколебим!" Проконсул сказал святому Поликарпу: "Пощади свою старость, одумайся, поклянись гением кесаря, произнеси хулу на Христа, и я тебя отпущу". Святой Поликарп отвечал: "Восемьдесят шесть лет я служу Ему и видел от Него только доброе: могу ли хулить Царя моего и Спасителя?" Проконсул стал грозить ему дикими зверями, костром и пр. Поликарп твердо стоял в своем исповедании, и радостно сияло лицо его. Толпа между тем неистово кричала: "Это учитель нечестия, отец христиан, хулитель наших богов — львам его!" Когда распорядитель зверинца в цирке объявил, что представление уже окончено, то раздались новые крики: "Сжечь Поликарпа!", и проконсул согласился на это требование. Тотчас натаскали бревен и дров, причем особенно усердно действовали евреи. Святого Поликарпа по обычаю хотели прикрепить к столбу железными скобами; но он стал просить, чтобы оставили его на свободе. "Тот, Кто даст мне силу терпеть сожжение, — сказал он, — поможет и без железных уз быть на костре неподвижным!" Поэтому привязали его к столбу только веревками. "С руками, связанными за спиной, — пишут очевидцы, — он походил на агнца, избранного в жертву благоприятную Господу. Пред самым временем зажжения костра святой Поликарп произнес молитву, в которой благодарил Бога за то, что Он причитает его к сонму Своих мучеников. Когда костер был зажжен, то, к всеобщему удивлению, пламя вздулось, как бы от сильного напора ветра, и окружило мученика наподобие сияния; в воздухе носился аромат ладана, или благоуханных кореньев".
Очевидцы страданий святого мученика, описав в письме все, нами рассказанное, кончают так послание свое: "Язычники не знают, что мы не можем отступить от Христа, пострадавшего за спасение всех, и поклониться кому-либо другому. Ему мы покланяемся как Сыну Божию; а мучеников достойно любим как учеников и подражателей Господа; любим за их неизменную приверженность к своему Царю и Учителю. Да сподобимся и мы быть их общниками и соучениками!"
IV. Падение Иерусалима
Придут на тебя дни, когда враги твои обложат тебя окопами и окружат тебя, и стеснят тебя отовсюду, и разорят тебя, и побьют детей твоих в тебе, и не оставят в тебе камня на камне за то, что ты не узнал времени посещения твоего (Лк. 19: 43, 44).
Как точно и буквально сбылись эти слова Иисуса Христа над преступным народом! Еще живы были слышавшие Христа Спасителя, в последний раз восклицавшего в храме: Се, оставляется вам дом ваш пуст (Мф. 23: 38), как уже предсказанные Им бедствия пришли и разразились.
Первым и самым тяжким бедствием для иудеев были правители их, достойные наместники императоров Калигулы, Клавдия, Нерона. Они сменяли один другого, усиливая жестокости и грабительства предшественника, пока, наконец, в лице Гессия Флора, последнего прокуратора Иудеи, не соединились все низкие страсти. Побуждаемый корыстолюбием, он безнаказанно грабил и убивал граждан, и, наконец, коснулся и до сокровищ храма Иерусалимского. Тогда народ, подстрекаемый зилотами (ревнителями), в безумном ослеплении решился сам вступиться за себя и отрекся от повиновения кесарю: возмущение охватило всю Палестину. Это было в 67 г.
Начались бедствия, предсказанные Иисусом Христом, и Промысл предвозвестил их страшными знамениями на небе и на земле. Еще прежде восстания Иудеи, страшные землетрясения, разрушившие целые города в Италии и Вифинии, ужасный голод, предсказанный пророком Аггеем и опустошивший Рим, Грецию и Палестину, язва и междоусобия, казалось, предвозвещали приближение Великого Суда Божия. Комета, целый год виденная над Иерусалимом в образе меча, свет, около часа виденный ночью во храме вокруг жертвенника, видение колесниц и войска на облаках, наконец, в день Пятидесятницы, при входе священников в храм, шум и голос: пойдем отсюда, вызывавший христиан из погибающего Иерусалима за Иордан, в Пеллу, давали знать, что исполнение суда Божия имеет быть вскоре (Лк. 21: 11). Первые действия римского войска против осажденного города не имели успеха и только ободрили мятежный народ. Но Нерон послал в Палестину лучшего своего полководца Веспасиана, и страшные римские легионы вызваны были отовсюду на Иерусалим. Между тем, по смерти Нерона, Веспасиан сам стал императором, а покорение Палестины довершено было сыном его Титом.
При первом известии о мятежных действиях в Иудее чернь во всей Римской империи начала истреблять иудеев страшными казнями. Повсюду они погибали десятками тысяч. Военная сила захватила всю землю Израилеву. Кого буря войны застигала на кровле дома, тот не успевал уже спастись, если заходил еще в дом за имуществом; кто был на поле, тот не мог уже возвратиться домой за одеждами. Никому не было пощады; кто избегал меча, того продавали в рабство. Тучи бедствий нависли над самим Иерусалимом, — и еще в такую пору, когда туда по случаю праздника Пасхи собралось более двух миллионов народа. В Иерусалиме, окруженном со всех сторон римским войском, начались ужасные бедствия: съестные припасы были скоро истреблены, и настал такой страшный голод, что одна мать, терзаемая голодом, заколола и съела свое новорожденное дитя. Развились болезни, люди умирали в таком множестве, что некому и негде было их хоронить. Более 150 000 трупов было выкинуто только в одни из городских ворот. Многие из евреев бежали вон из города, прямо в руки неприятеля, и их распинали на крестах. Более 500 крестов стояло вокруг города с распятыми евреями, и видимо исполнилось безумное их заклятие: "Кровь Его на нас и на чадах наших". Наконец, не достало и дерева для крестов.