Музыка изменилась на более ритмичную, что было знаком к тому, что и другие пары могут сойтись в праздничной пляске. Санса, словно марионетка в руках опытного кукловода без устали кружилась в танце, переходя от партнера к партнеру. Она не замечала лиц, не слышала льстивых восхвалений ее красоты, не чувствовала жара, исходившего от потных тел. Всё вокруг слилось для нее в единый поток, уносящий ее в глубину преисподней. Девочка оказалась в центре змеиного логова, и каждое ее движение отнимало последние силы, которые она хотела сберечь для борьбы. Огромный сад Красного замка превратился для нее в клетку, которая сужалась с каждой минутой и вот-вот могла ее раздавить. Хотелось бежать, но не хватало решимости, хотелось кричать, но ком подступил к горлу и она не могла проронить ни слова, а вокруг все кружилось, земля уходила из под ног и она падала…падала все глубже, но никому не было до этого дела.
А пир продолжался: менялись блюда на столе, певцы сменяли один другого, а солнце все больше склонялось на запад, забирая с собой последние надежды молодой королевы.
- Не пора ли проводить молодых на брачное ложе?! - выкрикнул один из гостей, поднимая кубок над головой.
- И то верно! Меч нужно вложить в ножны - поддержал его другой, осушив кубок до дна. Со всех сторон послышались веселые крики:
- В постель! В постель!В постель!
Услышав эти крики, Санса стала белее собственного платья, а от щек отступил последний румянец. Она с надеждой посмотрела на Джоффри, но похоже его все это забавляло. Видимо король решил бросить ей в лицо очередную порцию унижений. Тогда девушка перевела взгляд на Серсею, но та склонила голову и по ее лицу скользнула насмешливая улыбка. Санса знала, что провожание - это старинный и фривольный обычай, принятый в Семи Королевствах, но в силу своего возраста и положения была уверена, что с ней этого не произойдет. Второй раз за сегодняшней день в ее взгляде читалась немая мольба. Она взглянула на Тириона Ланнистера и поняла, что на этот раз он не вступится за нее. На уродливом лице карлика читалось жалость и сочувствие, но то, что с ней собирались сделать, было частью традиции, и он не собирался вмешиваться. Лорд Тайвин, Джейме Ланнистер, леди Оленна Тирелл, Петир Бейлиш, Варис - равнодушно смотрели на нее, и с их молчаливого согласия вершилось это безумие. В последнем порыве отчаяния, она метнула полный слез взгляд в сторону высокого воина, горой возвышавшегося за спиной Джоффри. Всем своим взглядом, она говорила:
- Ну неужели ты и сейчас позволишь этому свершиться? Неужели в тебе нет ни капли чести?!
Даже король, видя ее испепеляющий, полный отчаяния взгляд неуютно поерзал в своем кресле. Безумные крики и улюлюканья толпы продолжались. Заиграла песня “Снял король корону, а королева башмачок” и мужчины начали обступать ее со всех сторон, протягивая к ней потные руки. Она словно загнанная дичь металась в постоянно сужающемся кругу стервятников, так и норовивших разорвать ее на куски. До нее только доносились обрывки браных фраз и грубых шуток: - Посмотрим, какова волчица без одежды! - кричали одни
- Много ли шерсти на ее теле?! - вторили другие.
- Говорят волчицы дикие и страстные, посмотрим, хватит ли у нее сил обуздать молодого льва. - подхватили третьи.
- Ходят слухи, что и последний дракон не брезговал волчьей плотью. - прорычали другие.
Девушка пыталась отбиваться, но чьи-то крепкие руки обхватили ее за талию и подняли вверх. Крики стали еще громче, а разгоряченные вином руки смелее. Сопротивляться было бесполезно, да и не было сил, поэтому Санса покорно приняла очередную порцию унижения и безвольно обмякла на уносивших ее руках. Она чувствовала, как на ходу с нее срывают одежду: одним резким движением попытались сорвать корсет, но жесткие косточки не поддались сразу и больно впились ей в бока, раздирая до крови нежную кожу. Ее платье буквально разорвали на куски десятки рук, стягивали чулки, в клочья изодрали тонкую прозрачную сорочку. Она чувствовала липкие руки на своей груди, бедрах и ногах. Кто-то больно ущипнул ее, и девушка вскрикнула, пытаясь вырваться. Глаза застилала пелена слез, которые жгли нещадным огнем.
Стыд, отчаяние и безысходность стали ее постоянными спутниками в этом замке, но сейчас все эти чувства объединились и разом навалились на хрупкие девичьи плечи. Она не знала, как долго продолжалось это позорное шествие, но минуты казались ей вечностью и когда, наконец, ее с шумом внесли в королевскую опочивальню и кинули на кровать, ощущение реальности для нее исчезло. Она слышала удаляющиеся шаги, закрывшуюся дверь и стихающие голоса в коридоре, но не могла даже пошевелиться. Слеза застыла на ее щеке и Санса провалилась в темноту.
========== Часть III ==========
Когда девушка вышла из забытья, в королевской опочивальне догорали последние свечи, и все кругом было погружено в приятный полумрак. Она приподнялась на руках, чтобы осмотреться. Огромная комната была плотно заставлена резной мебелью из черного дерева, стены украшали гобелены с изображением сцен охоты, а полы застелены миэринскими коврами тончайшей работы. На огромном столе лежали какие-то свитки с золотыми печатями Ланнистеров и несколько внушительных фолиантов в кожаных переплетах. Рядом к стулу был прислонен огромный арбалет с заряженной стрелой. Глядя на него Сансу начал бить озноб и мысли, одна страшнее другой, молнией пронеслись в ее голове. Совладав с собой, девушка бросила взгляд в угол комнаты, там, в кучу были сложены золотой доспех, шлем в виде львиной головы с изумрудами вместо глаз и меч валлирийской стали, с большим рубином на рукояти.
-Можно подумать, что король умеет с ними обращаться! – прошептала Санса и легкая улыбка скользнула по ее лицу.
Она встала около сундука, украшенного золотом и негранеными камнями, и некоторое время пыталась побороть желание его открыть. На каждом столе стояли золотые канделябры с потухшими свечами. Санса прошла дальше и только сейчас обратила внимание на кровать. Она была воистину огромной, а серебряный балдахин на ней были инкрустирован драгоценными камнями. Изголовье украшала искусная резьба с растительным орнаментом, покрытым эмалью. Свежие простыни застилали огромные медвежьи шкуры. Рядом стоял небольшой столик со сладким вином из Бора, а так же серебряная чаша с фруктами и орехами. Живот свело в судороге, и только сейчас девушка вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела. Санса подошла к столу и взяла несколько крупных виноградин.
Ветер из приоткрытого окна ворвался в комнату, всколыхнув шелковые шторы, и вокруг разошлась приятная прохлада. Руки покрылись гусиной кожей и чтобы не озябнуть окончательно, она накинула на себя легкое покрывало.
Со двора послышались веселые голоса и, не сумев сдержать любопытство, Санса подошла к окну. Это были хмельные королевские гвардейцы, возвращающиеся с праздничного пира. Во всю глотку они орали «Медведь и прекрасная дева», отпуская при этом сальные шуточки. Клиган, неуверенной походкой, шел немного поодаль, держа в руке початый мех с вином. Неожиданно, он поднял голову и посмотрел на ее окно. Девушка, словно ошпаренная, отпрыгнула в сторону и задернула шелковую штору, в надежде, что затуманенный алкоголем взгляд не смог различить ее маленькую фигурку в темных глазницах уснувшего замка.
- “Можно было подумать, что я сделала что-то постыдное.” - прозвучал голос в ее голове.
Внезапно заскрипевшая дверь заставила Сансу в страхе содрогнуться, она натянула покрывало до самых ушей, стараясь спрятать под ним нагое тело. Джоффри, на шатающихся ногах вошел в комнату. Вся одежда была на нем и девушка с горечью отметила, что весь этот фарс с провожанием был разыгран исключительно для нее и мертвенная бледность покрыла ее снова. По-видимому, он уловил эту мысль и с кривой улыбкой процедил сквозь зубы: