Как мы показали в нашей книге «Узда для Троцкого», 28–30 ноября 1918 г. в качестве аппаратной надстройки над Совнаркомом был создан Совет рабочей и крестьянской обороны: формально – высший чрезвычайный государственный центр власти, вставший над образованным 2 сентября Я. М. Свердловым и Л. Д. Троцким Революционным военным советом Республики; фактически – орган ленинский орган диктатуры[167], что прекрасно осознавали большевики, принимавшие на общих собраниях членов РКП(б) и сочувствующих резолюции из серии: «1. Принимая во внимание постановление ВЦИК о создании Совета Революционной Обороны Раб[оче]-Крест[ьянской] Республики как органа Военной диктатуры, способного отстоять дело Международной Социальной Революции, – Общее собрание членов партии Сокольнического района приветствует это решение, обещает Рев[олюционной] Соц[иалистической] Кр[асной] армии всякую моральную и материальную поддержку. 2. Констатируя факт Корниловского набега на Германскую революцию и стремительный натиск стран согласия на удушение международной Революции, Общее собрание решительно призывает товарищей, членов партии и трудящихся всей Советской Росс[ии] и пролетариев всех наций, к активной поддержке Германской Революции и к готовности к последнему и решительному бою международного пролетариата за Междунар[одную] Советскую Республику, за братство трудящихся всех стран»[168]. Впервые после прихода большевиков к власти идея такого центра была выдвинута, как это ни парадоксально, в саморазоблачительном первоапрельском 1918 г. послании В. И. Ленину и. д. наркома по военным делам РСФСР Н. И. Подвойского[169] (см. Документальное приложение, № 1).
В. И. Ленин признался 21 мая 1921 г. в том, что компетенция Совета рабочей и крестьянской обороны была практически никак не зафиксирована, а значит, неограниченна: «С[овет] т[руда и] о[бороны] (так Совет обороны стал называться с 1920 года. – С.В.) работал около года рядом с СНК, не имея в сущности никакой конституции»[170].
Создание Совета обороны затормозило ведомственное раздирание правительства, хотя значительных успехов в этой области и не были достигнуты. Даже Главнокомандующий всеми вооруженными силами Республики беспартийный военный специалист И. И. Вацетис, который не производил впечатления государственно мыслящего человека, констатировал 25 декабря 1918 г.: каждое ведомство действовало будто и не было военного времени, как если бы «социалистическое отечество» находилось у него «за пазухой»[171], а вовсе не было «в опасности», как это неоднократно декларировалось со времени наступления германских частей на Петроград в начале года. В марте 1920 г. Совет рабочей и крестьянской обороны был преобразован в Совет труда и обороны как особую военно-экономическую комиссию при Совнаркоме, сохранив огромное значение в системе высших государственных органов РСФСР[172].
Член Президиума и секретарь ВЦИК В. А. Аванесов озвучил на заседании Организационной секции VIII съезда РКП(б) в марте 1919 г. главную проблему, вставшую в конце 1918 – начале 1919 г. перед партийным аппаратом: «Мы перестали быть нелегальной организацией, мы вышли из рамок того тесного круга, в каком были раньше, мы стали государством, а вы (Осинский и другие децисты, выступавшие против размывания старых большевиков как руководящего ядра партии. – С.В.) хотите государство втиснуть в рамки нелегальные и сказать, что в этих рамках можно строить работу так, как мы строили ее раньше. Несомненно, формы изменились, и мы должны к этим новым формам приспособлять новый партийный аппарат»[173]. Как справедливо заметил секретарь и член ЦК РКП(б) Н. Н. Крестинский в марте 1920 г., «[всероссийскими] съездами [Советов] завершилось конституционное строительство советской власти и стала вырисовываться задача, как Коммунистической партии руководить этой конституционно устроенной Советской Россией»[174]. Член Политбюро ЦК КП(б) У Я. А. Яковлев (Эпштейн) выразился более лаконично: «спор за господство партии в стране»[175]. Идея о невозможности управлять огромной, даже после распада Российской империи, страной небольшой, крайне условно сплоченной находящимся в постоянной эмиграции вождем, группой лиц витала в воздухе.
169
Анализ этого документа см.:
172