Ориентировочно в 1922 г. имел место эпизод, описанный фактическим руководителем (1922–1924) Малого Совнаркома Г. М. Леплевским в ходе чистки ВКП(б) в 1933 г.: «В недрах СНК контроль имеет специфические черты. […] Прежде всего, наша работа заключается в том, чтобы давать Председателю в первую очередь, давать Совнаркому зрелые, продуманные и хорошо проработанные решения. Но если при этом отсутствует контроль предыдущих решений, то этой продуманности и зрелости все меньше и меньше. Потому что если хорошо проконтролировать исполнение решения, то, оказывается, на практике у нас и народные комиссары вносят целые вороха новых законов, которые являются излишними, если бы хорошо выполнялись старые решения. Поэтому хорошо поставленный контроль освободил бы правительство от принятия новых решений. Чем их меньше, тем лучше их исполнение и легче следить за исполнением. Мне лично пришлось получить большую взбучку от Владимира Ильича за то, что мы в законы вносим большое количество поправок. В свое время, когда был введен железнодорожный тариф, это был чрезвычайно крутой и резкий перелом в нашей стране, это вызвало чрезвычайно высокое напряжение среди наших трудящихся, т. к. они привыкли ездить бесплатно, и после опубликования закона [мы] каждый день вносили поправки. Это вызвало раздражение Владимира Ильича, который угрожал, что вопрос будет поставлен в Совнаркоме вплоть до смены всего состава Малого Совнаркома»[411]. В. И. Ленин выдрессировал Г. М. Леплевского настолько, что, по свидетельству сотрудников, он и при преемниках вождя мировой революции, находясь в отнюдь не блестящей физической форме, исполнял свои обязанности почти образцово. Во время упомянутой чистки деятельность Леплевского его сотрудники характеризовали следующим образом: 1. «Я работаю в Совнаркоме с 1925 г. Работал дежурным секретарем на заседаниях, где председательствовал т. Леплевский. Меня всегда удивляли четкость и быстрота решений т. Леплевского»[412]. 2. «Я с т. Леплевским непосредственно работаю около года. Тов. Леплевский в своей повседневной оперативной работе всегда уделяет много внимания тому, чтобы всесторонне подготовить вопрос, который докладывается Председателю и его заместителям, чтобы не было никаких недоделок. Что характерно для т. Леплевского? Если он чувствует какую-нибудь неувязку, он немедленно же берет телефонную трубку, сговаривается, выясняет неясные стороны и делает соответствующие выводы. В части темпов у Леплевского дело обстоит хорошо»[413].
15 июня 1922 г. Л. Б. Каменев выступил на заседании Политбюро ЦК РКП(б) по вопросу «О докладах замов в Политбюро». Сделал следующее предложение: «1. Обязать Рыкова и Цюрупу раз в неделю не позже вторника присылать в Секретариат Политбюро для рассылки всем членам Политбюро краткую сводку: а) важнейших решений СНК и СТО по вопросам, имеющим общее значение; б) важнейших вопросов, находящихся в разработке. В сводку не должны входить вопросы текущего или распорядительного характера. В сводке отмечаются случаи особо острых разногласий, если таковые имели место при обсуждении в СНК или СТО. 2. Члены Политбюро, если тот или другой вопрос, затронутый в сводке, требует, по их мнению, обмена мнениями в Политбюро, в среду сообщают о том в Секретариат [ПБ], и Рыкову, и Цюрупе»[414]. Постановили: «а) решено принять предложение Каменева; б) составление указанных сводок решено возложить на Смольянинова, который должен представлять их на просмотр и подпись Цюрупе и Рыкову»[415]. Как видим, Л. Б. Каменев, будучи прежде всего полноправным членом Политбюро ЦК РКП(б), попытался поставить Совнарком как властный центр под контроль ПБ. Однако В. И. Ленин потому и был вождем мировой революции, что умел направить энергию соратников в нужное ему русло. При живом и здоровом Ленине подобные инициативы серьезную корректировку внести не могли.
В. И. Ленин продолжал устраивать своим подчиненным «надрания», однако болезнь давала о себе знать: в августе 1922 г. пришлось установить порядок опротестования решений Совнаркома и обеих его ключевых комиссий – Совета труда и обороны и Малого СНК РСФСР. 31 августа Президиум ВЦИК, рассмотрев представленный Совнаркомом «Проект постановления ВЦИК и СНК о порядке и сроках опротестования постановления М[алого] СНК, СНК и СТО», утвердил проект в следующей редакции: «1. Право опротестования постановлений М[алого] СНК, СНК и СТО принадлежит народным комиссарам, членам СТО и руководителям тех учреждений, которые имеют право совещательного голоса в СНК и СТО. Примечание: Право опротестования решения М[алого] СНК предоставляется и Председателю М[алого] СНК. 2. Протесты на постановления М[алого] СНК и СТО рассматриваются в СНК, а на постановления СНК – Президиумом ВЦИК. / Постановления Президиума ВЦИК являются окончательными и опротестование их может быть произведено лишь в порядке внесения соответствующего проекта постановления в Сессию ВЦИК. 3. Протест должен быть подписан народным комиссаром, членом СТО или руководителем учреждения, имеющего право совещательного голоса в СНК и СТО, а в случае болезни или отъезда этих лиц – соответствующим заместителем, и направлен в высшую инстанцию, а копии протеста – в орган, постановление коего опротестовывается. 4. Протесты на постановления М[алого] СНК, СНК и СТО должны быть поданы не позднее семи дней со дня [принятия] постановления. 5. Постановления СНК и СТО немедленно проводятся в жизнь, независимо от их опротестования, за исключением тех случаев, когда состоялось специальное постановление Президиума ВЦИК о приостановке решения СНК и [специальное постановление] Совета народных комиссаров – о приостановке решения СТО»[416]. 16 ноября 1922 г. Президиум ВЦИК, очевидно, по инициативе Малого Совнаркома (присутствовал председатель этого органа Г. М. Леплевский[417], а в протоколе заседания значится, что вопрос внес «СНК»[418]), образовал «Постоянную комиссию для ревизии секретных расходов по ВЦИК и СНК» в составе председателя А. П. Смирнова (от Президиума ВЦИК), А. И. Свидерского (от НК РКИ РСФСР) и М. К. Владимирова (от Наркомата финансов РСФСР) [419]. Отметим, что ранее советское правительство не выступало с предложением о совместном со ВЦИК решении финансовых вопросов, даже имевших чисто аппаратное значение. Комиссия была сформирована и приступила к работе, на что указывает решение Президиума ВЦИК от 16 мая 1923 г. о замене в ней представителя Наркомата РКИ – А. И. Свидерского С. Е. Чуцкаевым[420].