На секунду Меган увидела перед собой юную Пэтси. Она увидела их обоих, молодых и веселых, храбрых и сумасшедших.
— Я уверена, что это обещание ты сдержишь, девчонка, — сказала она.
После того как Пэтси ушла, пообещав обязательно звонить и не пропадать, Меган начала готовиться к лекции, которую должна была прочитать в Нью-Йоркском университете.
Она задумалась. Нет, она могла вообразить себя двенадцатилетней только на секунду. Но ей бы вернуть прошлое и вновь строить планы вместе с Пэтси.
В своей жизни она уже ничего не могла изменить.
Где-то после шести часов, в перерыве между лекциями, Меган зашла в свой маленький кабинет, чтобы выпить кофе. Там ее ждала записка — нужно позвонить отцу. Боже, неужели она опять забыла, что у матери день рождения?
Отец говорил тихим и спокойным голосом:
— Они позвонили мне, потому что в ее записке были твои имя и фамилия. Они знали, что ты моя дочь.
Пэтси Вагнер Фентон вышла из дома Меган в Гринич-Виллидже, поймала такси и доехала до Эмпайр Стейт Билдинга.[15] На лифте поднялась на семьдесят четвертый этаж. Она спрятала записку, адресованную, доктору Меган Маги, в свою туфлю.
Затем открыла окно в конце коридора и прыгнула вниз. Она упала на Тридцать четвертой улице, рядом с Пятой авеню, чуть не угодив в двух туристов из штата Айова, которые собирались осмотреть Эмпайр Стейт Билдинг.
В записке, адресованной Меган, были следующие слова: «Бесподобная Пэтси решила летать без тебя. Прощай, великолепная Меган».
Майк держал Меган в своих объятиях. Она говорила:
— Боже, я не должна была отпускать ее. Я хотела верить в то, что у нее все будет нормально, что она родит ребенка, а потом придет ко мне, и я найду ей подходящего врача.
— Меган, ты не должна винить себя. Пэтси — взрослый человек.
— Но она обратилась ко мне и…
— Чудес не бывает. Ей нужно было лечиться. Ты же врач и прекрасно это понимаешь.
— Но мне так тяжело…
— Поэтому-то я и пришел, рыжая. Чтобы облегчить твои страдания.
— Но я должна была остановить ее. Должна была…
Майк приложил пальцы к ее губам:
— Должна была, должна была. Рыжая, твоя подружка Пэтси умерла давным-давно. Тебя навестила пожилая незнакомая женщина.
— Но почему же мне так тяжело? Мне кажется, я нашла Пэтси и потеряла ее вновь. И почему я должна верить в то, что ты говоришь?
— Потому что я долгое время был учителем, рыжая. А еще потому, что я сочиняю истории, в которых все кончается хорошо. Так что доверься мне, девочка. Хорошо?
Майк держал ее в своих объятиях.
Глава 20
Проведя некоторое время в Ватикане, Юджин понял, что там у него по-прежнему есть как друзья, так и враги. Вскоре он был назначен на должность помощника кардинала города Нью-Йорка. Собор св. Патрика, где находилась резиденция кардинала, назывался «дом власти», потому что «хозяин» пользовался огромной популярностью в стране и оказывал большое влияние на политическую и общественную жизнь.
В Риме Джина произвели в епископы. Он имел частную аудиенцию у престарелого папы Иоанна Двадцать третьего. Они говорили на итальянском, и Джин сразу же обнаружил, что этот дедушка весьма умен и проницателен. Обитатели Ватикана недооценивали его. Они думали, что семидесятисемилетний папа не проживет и года после его избрания. Его и выбрали-то из тактических соображений, чтобы дать время на перегруппировку различным фракциям. А уж потом был бы избран тот папа, которого здесь действительно хотели.
Джин был удивлен тому, как много папа знал о нем. Он читал записи телевыступлений Джина, знал его биографию. Он спросил его, когда тот был наиболее счастлив в своей работе священником. Не колеблясь ни минуты, Джин ответил, что во время пребывания в лепрозории.
Папа улыбнулся. Он был удовлетворен ответом.
— Да, — сказал он Джину, — хорошо быть среди божьих людей. Я чувствовал себя наиболее счастливым в мою бытность приходским священником. Но где бы мы ни были, — он окинул взглядом свой обширный кабинет, — на все воля божья, сын мой. Везде мы должны служить Богу.
Холодок прошел по спине Джина. Он почувствовал, что сейчас папа готовит его к новому назначению.
После встречи с папой Джина проводили к кардиналу Капарини, который давно уже наблюдал за деятельностью Джина и был им доволен.