— Это автобиография Уилли. Мы вместе работали над ней. Боже, Уилли был настоящий монстр. Он не забыл ни малейшего фактика из того, что случилось с ним в жизни. Я думаю, он начал все записывать, когда еще был ребенком. У него много ящиков, забитых блокнотами, дневниками, записными книжками.
Он прервал речь и внимательно посмотрел на Данте.
— И что?
— И он знал все до мельчайших деталей о всех вас, бывших с ним на Змей-горе.
— О чем ты говоришь, черт возьми?
— Вы знаете, о чем я говорю, Данте. Я не мог только понять одного — зачем вы все ему понадобились. Но там и обо мне есть. Неприятные вещи. Я не догадывался, что он это знает. Я пока попью кофе, а вы читайте. История начинается холодным декабрьским вечером, 28 декабря 1935 года.
Данте нажал на кнопку, и в комнату вошел Джерри Малдонато. Твердым, решительным голосом Данте сказал:
— Скажи, что я не могу быть сегодня на обеде в «Вальдорфе». У меня болит голова и высокая температура.
Джерри посмотрел на Данте, потом на журналиста, потом опять на Данте.
— И не беспокой меня. Вообще, поезжай домой, Джерри.
Джерри встретился взглядом с Дайте, которого знал много лет. Он не сказал ни слова, только кивнул и вышел из кабинета.
Дайте посмотрел первые страницы, потер глаза, потом достал из верхнего ящика стола очки для чтения. Прочитал несколько страниц, снял очки, достал бутылку виски, налил немного в хрустальный стакан и выпил залпом.
Он внимательно посмотрел на Дэнни Уильямса, который удобно устроился на кожаном диване и чувствовал себя превосходно.
— Что ты хочешь, Дэнни?
— Я хочу, чтобы все вы прочитали эту рукопись. У меня есть копия для каждого из вас. Хорошо, что все вы сейчас в Нью-Йорке.
Данте потер подбородок кулаком. Журналист рассмеялся. Данте уставился на него.
— Я всегда вот так же потираю подбородок, когда волнуюсь. Неужели это у меня наследственное?
Глава 3
Меган сидела, поставив ноги на подушечку, которую предложил ей Данте. Бен и Чарли устроились рядом друг с другом, а Юджин восседал, прямой как свеча, на жестком стуле. Квартира Данте была почти такой же, как и раньше. Он и жена пользовались ею иногда, приезжая в Нью-Йорк посетить театр или какой-нибудь званый обед. Их дочери с мужьями останавливались здесь на пару дней, посещая манхэттенские музеи и выставки.
— Как много правды в книге Уилли? — спросила Меган.
— Какая, к черту, разница? — фыркнул Бен.
— Ну, что касается меня, я не знаю, где там правда, а где ложь.
— Дело не в этом, Меган, — сказал Данте. — Если книга будет напечатана, нам придется ответить на все обвинения.
— Мы до конца своих дней только и будем знать, что оправдываться, — Бен Херскель встал, подошел к небольшому бару и налил в свой стакан еще водки. — Я могу сказать вам прямо сейчас, что все написанное им обо мне и Чарли, правда. Я убил одного эсэсовца сам лично, а второго с помощью Чарли. В моей стране мои действия не осудят, скорее наоборот. С моей помощью были также пойманы некоторые военные преступники.
— А как насчет поставки оружия? — спросил Данте.
— Хорошо. Вам я могу сказать. Чарли был моим посредником номер один. То, чем мы занимались, совершенно незаконно. Но только таким образом нам удалось вооружиться, черт возьми. Маленькая нация идет на все, чтобы выжить.
Чарли откашлялся. У него было круглое, честное лицо, которое так нравилось Меган с самого детства.
— Мы делали то, что должны были делать, Данте. Наше правительство не только знает о подпольной торговле оружием, но и поощряет ее. Только так могут вооружиться и постоять за себя такие страны, как Израиль.
Бен прервал его:
— Ты знаешь это лучше других, Данте.
Данте не стал ни подтверждать, ни отрицать предположение Бена.
— Давайте вернемся к этим эсэсовцам. Все это задокументировано службой безопасности в то время?
— Было решено, что они покончили с собой. Двух офицеров перевели в другие части за некомпетентность. На этом расследование закончилось, — Бен пожал плечами. — И он обвиняет нас в убийстве Сташева. Об этом есть официальное решение суда. Его старика казнили за убийство. Итак?
Дайте поднял руку:
— Вернемся к этому позднее.
Заговорила Меган:
— Я не была там. Вы помните?
— Уилли утверждает, что была, дорогая, — сказал Бен.
Меган подняла брови, в голосе ее зазвучали детские нотки:
— Кто? Я?
Юджин откашлялся и глубоко вздохнул:
— Разрешите мне сказать о его обвинениях против меня. Во время пребывания в Ватикане я пользовался популярностью у женщин, которые жертвовали на нужды церкви большие денежные суммы. Им доставляло удовольствие делать мне всякие подарки. Они дарили мне костюмы, сшитые на заказ. Не буду отрицать моей вины. В сущности, это были порядочные женщины, у которых не все гладко в личной жизни. Но ни с одной из них я не вступал в половую связь. Так что обвинения Уилли лживы.