Они сели. Все думали о том, каких высот они достигли в жизни, какого почета. Думали о своих карьерах, о родственниках. О том, что все может рухнуть.
Наконец Бен выразил словами то, о чем они все думали:
— Мы не можем этого допустить, не так ли? Чего он хочет, этот Дэнни Уильямс? Шантажировать нас, что ли?
— Я не знаю, но скоро это станет ясно.
— Данте, послушай, — лицо Бена ожесточилось и стало безобразным. — Всю жизнь я имел дело с насилием. Не знаю, сколько человек я убил во время службы в США и Израиле. Но я знаю, как надо решить этот вопрос. Иногда люди просто исчезают, и о них больше никогда никто не слышит. Не мне вам об этом говорить…
Меган сказала:
— Ты говоришь об убийстве этого молодого человека?
— Я говорю о спасении наших жизней, вот о чем.
Меган окинула взглядом комнату. Никто ничего не сказал. Все, казалось, согласились со словами Бена Херскеля.
— Бен, ты не хотел такое сказать, не так ли?
— Слушай, Меган, не лезь в это дело, ладно?
— Не лезь в это дело, девочка. Ты это хочешь сказать? Но там, в этой рукописи, есть и обо мне; и о моих родных. Я — в этом деле, как и вы все.
— Бенни, ведь мы говорим о молодом человеке, который может быть моим сыном или сыном Джина, Чарли, твоим сыном.
Бен ответил глухим, мертвым голосом:
— Два моих сына погибли, а еще два — защищают родину. Других сыновей у меня нет.
В дверь позвонили.
— Ну вот и он, — сказал Данте.
Глава 4
Он подошел прямо к Меган и, улыбаясь, сказал:
— Вы, конечно, Меган.
Он не испытывал никакой неловкости, называя ее по имени. В конце концов, он знает о всех ее тайнах из этой рукописи. Он заглянул ей в глаза. Меган подумала, что дамы, должно быть, сходят от него с ума. Но заметила и другое — он волнуется.
Меган наблюдала за всеми, кто находился в этой комнате. Они все искали в Дэнни черты сходства с собой.
Ни его улыбка, ни развязность, ни дружеские рукопожатия не ослабили напряжения, дарившего в комнате. Они смотрели на него как на человека, который готов их погубить. Но он также был сыном одного из них.
Меган предложила ему выпить что-нибудь. Он кивнул.
Выражение лица Джина было непроницаемо. Чарли даже не мог смотреть на незнакомца. Незнакомца ли? Данте? В его семье таки родился сын. О чем он думал в эту минуту?
Выпив немного виски, Дэнни Уильямс развел руками, как будто он был здесь хозяином и принимал гостей. Он обратился к ним:
— Прошу вас всех расслабиться. Я пришел сюда, чтобы поговорить с вами всеми сразу, потому что мы все повязаны одним делом.
Улыбнувшись, он добавил:
— Посредством автобиографии Уилли.
Бенни Херскель, борец с террористами и генерал, обратился к журналисту и заговорил с ним голосом, в котором звучали жесткие нотки:
— Хорошо, парень. Мы все собрались здесь. Чего ты хочешь от нас?
Дэнни примиряюще поднял вверх руку:
— Я хочу рассказать вам о своем последнем разговоре с Уилли Пейсеком. Перед его смертью.
— Избавь нас от этого. Чего ты хочешь?
Меган вмешалась в разговор:
— Что ты хочешь рассказать нам, Дэнни?
— Сначала я, пожалуй, расскажу вам о своих отношениях с моей матерью. Это касается того, о чем хочу рассказать вам позднее. Все, что там написано о нас — правда. Только Уилли забыл упомянуть о том, что никто из нас, детей, никогда не голодал, не мерз и не терпел никаких лишений. Я был старшим ребенком в семье, и я был помощником матери и ее доверенным лицом, если угодно.
— Уилли написал правду? Мать поставляла тебя богатым женщинам?
— Да, Чарли. Богатые леди платили за свои удовольствия. Благодаря этим деньгам наша семья смогла выжить.
— Что тебе говорила мать об отце? — спросила Меган напрямик.
— Мать сказала мне то, о чем Уилли даже не подозревал. Да, каждый из вас может быть моим отцом.
— Она тебе это сказала? — Меган, так много знавшая о мотивах поведения людей, была удивлена.
— Когда я был маленький и вы выступали по телевидению, епископ О’Брайн, мать говорила мне: «Слушай внимательно, что он говорит, это святой человек, когда-нибудь он может стать папой». И она говорила мне, что, возможно, вы являетесь моим отцом.
Меган прервала его и спросила:
— И что ты чувствовал тогда?
И тут же рассмеялась:
— О, я спрашиваю тебя как психиатр. Извини.
Дэнни с нежностью посмотрел на Меган. Она казалась единственным живым человеком в комнате.
— У меня было странное ощущение, Меган. И необычное, я думаю. Когда Бен прибыл в США во главе израильской делегации и его показывали по телевизору, мать говорила мне: «Смотри, возможно, это твой отец».