— Я не знаю. Если честно, мне кажется, что у меня вообще нет никакого аппетита. Словно я отвык от еды.
Даже Киссшот почти не ест.
Думаю, что дела обстоят следующим образом — вместо того, чтобы питаться из-за чувства голода, вампиры получают удовольствие от качества еды.
— Еда вампиров это кровь, не так ли?
— Ну да, пожалуй.
— И ты испытываешь что-нибудь вроде желания пить кровь?
— Нет, именно это я не испытываю.
Несмотря на то, что я вампир.
Ошино говорил, что у Киссшот не осталось способности пить кровь, неужели я такой же, как она?
Никогда об этом не думал.
— Ты чувствуешь разницу между вкусом обычной Кока-Колы и диетической, Ханекава?
— Да.
— А я практически нет.
— Хм… Я вспомнила кое-что.
— Да?
— Одна компания успешно разработала диетическую колу, чей вкус был абсолютно идентичен Кока-Коле.
— Ого.
— Но она была цветом как синие Гавайи.
— Это не Кока-Кола!
Я рассмеялся.
Это было немного смешно.
И затем, отсмеявшись, перевел дыхание.
Староста среди старост.
Прилежная ученица.
Превосходные отметки.
Только такие выражения использовались для описания Ханекавы Цубасы. Я думал, что она предвзятый и негибкий человек, я думал, что она была просто эгоистичной старостой, но оказалось, что она совсем не такая.
Разговаривать с ней одно удовольствие, и она всегда думает о своих собеседниках.
А вчера ей даже пришлось пройти через...
И она ведь не стала винить меня за это.
С начала апреля она приходила повидать меня каждый день. Если бы Ханекава этого не делала, то я бы, наверное, к этому времени уже опустил бы руки.
Беспокойство по поводу того, смогу ли я снова стать человеком. Беспокойство насчет необходимости сражаться с охотниками на вампиров. Если я расслаблюсь хоть на мгновенье, мои страхи настигнут меня.
Киссшот, привыкшей быть сильнейшей среди вампиров, было трудно это понять, а Ошино это совершенно не волновало. Однако Ханекава развеяла все мои страхи.
И это касалось не только прошлой ночи.
Насколько сильно Ханекава помогала мне.
Она спасла меня.
Кажется, до того нелепого происшествия прошлой ночью я совершенно не осознавал, как много она для меня сделала.
Однако я должен поговорить с ней.
Мне нужно сказать ей кое-что.
— Ханекава.
— Что?
— Будет лучше, если ты больше не станешь приходить сюда.
— Хм-м-м…
Улыбаясь, Ханекава поднялась со стула и подошла ко мне.
— Вообще-то, я догадывалась, что ты мне это скажешь.
— Пожалуйста, не обижайся, но сейчас все совсем не так, как в прошлый раз. Тогда я, разумеется, не хотел впутывать тебя в это. Я зашел слишком далеко и сожалею об этих вспышках гнева. Но сейчас все по-другому.
— Что именно по-другому?
— Вчера, когда крест Эпизода попал в тебя, я потерял контроль над собой. Мне показалось, что кровь просто перестала циркулировать… словно труп.
— Я?
— Я.
Несмотря на мое бессмертное тело, мне показалось, что я умер.
Было так больно, словно это была моя собственная рана.
— Говорил ли я насчет человеческой силы?
— …
— Твоя рана делала мне больно, словно это была моя собственная. Нет, это было намного больнее. Ханекава, я…
С прошлой ночи я много размышлял, как мне лучше выразиться, но не придумал ничего лучше, чем сказать все как есть.
— Я не хочу становиться человеком за твой счет.
— За мой счет… — Ханекава произнесла это немного растерянно. — Я бы никогда не позволила тебе этого.
— Но ты думала о том, что делаешь? Сейчас чудесное время Весенних каникул, а ты тратишь его на кого-то вроде меня. И что самое главное, тебя чуть не убили. Ты вообще понимаешь, что творишь?
— Это… все?
Словно мои слова были для нее довольно неожиданны, Ханекава покачала головой.
— Я плохо помню ту ночь, но ведь меня чуть не убили из-за моей же ошибки, не так ли? Если бы я не закричала, тебе не пришлось бы спасать меня.
— Это не твоя вина.
Я понял, что Ханекава сказала это абсолютно серьезно.
Я понял, что она не хочет, чтобы я беспокоился за нее.
Это не идиотизм.
Она на самом деле такой хороший человек.
Но это все из-за того, что она очень сильна.
Из-за этого она в опасности.
— Я не знаю.
— …
— Если бы я был в подобной ситуации, не уверен, что смог бы спасти тебя. Например, если бы мы поменялись местами, то я не уверен, что смог бы тебе помочь. Перед тем опасном парнем мне бы духу не хватило вот так открыто показать себя, а ты сделала это с такой легкостью.
Я пытался подобрать слова, но это было напрасно.
Только одно слово способно описать Ханекаву.
— Ты пугаешь.
— Пугаешь, говоришь.
— Честно говоря, ты заткнула меня за пояс. — сказал я, опустив глаза. — Будь осторожней. Это не мое дело, но я на самом деле не могу понять, почему ты так много для меня делаешь. Я ведь всего лишь одноклассник, с которым ты недавно познакомилась — как ты можешь быть настолько добра ко мне? Ты словно святая.
Святая.
Или просто мама.
— Но твое самопожертвование будет для меня слишком тяжелой ношей. У меня просто нет сил вынести все это. И это не вопрос исцеления. Если я буду думать о том, что тебя опять ранят по моей вине… мое тело просто оцепенеет. Вот чего я боюсь. Я просто не могу сражаться с Палачом в таком состоянии.
— Это не самопожертвование.
Ханекава сразу же…
Ответила с долей злости в голосе.
— Это не самопожертвование.
— Тогда что это?
— Это самоудовлетворение, — спокойно произнесла она. — Арараги-кун, ты плохо меня знаешь — я не настолько хороший человек, и я не настолько сильна. Я всего лишь делаю то, что хочу. Мне кажется, что нет на свете такого человека, который любил бы себя больше, чем я.
— …
— Если ты узнаешь мою истинную натуру, Арараги-кун, ты обязательно будешь разочарован.
«Меня беспокоит, что у тебя сложилось обо мне превратное впечатление», — засмеялась Ханекава.
— Я коварная и упертая. Этого, по крайней мере, хватит, чтобы вызвать у тебя неприязнь.
— Ты шутишь…
— Это не ложь, это правда. Даже в твоем случае я всего лишь делаю то, что хочу. Следовательно, тебе не о чем беспокоиться.
— Ханекава…
— Однако.
Ханекава сложила руки на груди. И в такой позе, со сцепленными руками, она сказала:
— Если мое присутствие стесняет тебя, тогда это будет основной причиной для смены моего поведения. У тебя уже достаточно манги Gakuen Inou Batoru, поэтому мне уже необязательно снабжать тебя. Даже если ты прочитаешь еще больше, новая информация просто вылетит у тебя из головы. Похоже, мне уже нечего тут делать.
— Нет, есть еще кое-что, — сказал я, твердо вглядываясь в лицо Ханекавы.
Я произнес, уставившись прямо на нее:
— Жди.
— …
— В следующем семестре, в школе. Жди меня.
Пожалуй, это было довольно жестоко.
Я не знаю, сколько страха и страдания приносит ожидание того, кто никогда не вернется.
После этого мне предстоит схватка с самым опасным охотником на вампиров из той троицы. С тем, кого все опасаются. И даже если я пройду это испытание, нет никаких гарантий, что я смогу снова стать человеком. Но, несмотря на это, я хочу, чтобы ты ждала меня.
— С надеждой в сердце я буду ожидать того дня, когда я снова смогу поговорить с тобой.
— Ох…
Я не знаю почему, но Ханекава сделала шаг назад.
Мне показалось, что ее глаза светились счастьем.
— Пип-пип-пип, пип-пип-пип, пип-пип-пип.
— Хм, что это за звук?
— Стук сердца.
— Что? Сердце девушек издает такой звук?
Вообще-то это звук больше похож на звонок будильника!
— Я почти влюбилась.
— Ты способна докопаться… например, до горячих источников или нефти?27