Гоблин Куксон вернулся к столу, сел, пододвинул папки, заставил себя сосредоточиться.
Долго поработать не довелось: послышался в коридоре топот, возня, потом громкие нестройные голоса затянули песню.
— Клуриконы, — тяжело вздохнул Куксон, убирая в ящик стола все мало-мальски ценные предметы, вроде серебряного пресс-папье и костяного, с перламутровыми инкрустациями, ножичка, которым вскрывал конверты. — Пьяные, конечно. Ну, сейчас начнется…
Дверь с треском распахнулась и клуриконы (трое, ну, это еще ничего. Обычно, они компаниями меньше пяти не ходят) ввалились в кабинет.
Куксон как-то (по служебной необходимости) проглядывал книгу о магических расах, для людей написанную, и видел там рисунки, изображающие клуриконов: маленькие человечки, облаченные в чистенькие коричневые сюртуки, зеленые штаны без единого пятнышка, начищенные башмаки с серебряными пряжками, на головах у каждого — треуголки ярко-алого цвета. На картинках выглядели клуриконы на удивление опрятными и совершенно трезвыми, так что сразу было понятно: живописец никогда в жизни их не видел.
Происходили клуриконы из Волшебного народца и имели свою собственную магию, правда, весьма своеобразную, связанную исключительно с виноделием: если они поселялись в винном погребе, то вино, сколько бы его не хранили, никогда не прокисало и не портилось, а наоборот, становилось только лучше. Потому-то каждый винодел стремился залучить клуриконов к себе на службу. Работа непыльная: знай сиди в погребе, пей вино да распевай песни! Когда же контракт заканчивался, вся компания (в одиночку они никогда не работали) переселялась в ближайший трактир и весело коротала там время, ожидая, пока подвернется следующая работа.
Гоблин Куксон прекрасно знал, как нужно вести себя с хранителями погребов.
— Ну, что? — сурово промолвил он, оглядывая троицу, стоявшую перед ним. — Будете вести себя, как подобает или мне сразу помощника Граббса за стражей послать?
Вопрос был не лишним: в прошлый раз подвыпившие клуриконы не сошлись с чародеем Пехтипором (встретили его в коридоре) во взглядах по поводу ежевичного вина нового урожая. Вначале спорили, а потом и к военным действиям перешли. Благодаря численному преимуществу, одержали полную победу: почтенный чародей бежал с поля боя и закрылся в своем кабинете, а клуриконы еще добрый час держали осаду, горланили песни, колотили в дверь метлой, отобранной у престарелой ведьмы Толамии, и требовали, чтобы Пехтипор вышел и сразился, как и подобает мужчине. Разбили окно в коридоре, сломали метлу и продырявили портрет его милости мага Хронофела, висевший на стене — это уж помощник Граббс позже доложил. Словом, управы на клуриконов не было никакой, даже его милость маг Хронофел, бесчисленными приказами пытавшийся заставить хранителей винных погребов не позорить Гильдию, рукой махнул: как с ними договориться можно, когда они все время пьяные?!
— В прошлый раз, Куксон, — степенно начал клурикон Яс-Берень. — Произошла досадная ошибочка. Недоразуменьице! Этот чародей… кстати, он сейчас у себя? Надо бы зайти, поговорить, а то мы в прошлый раз не закончили разговорец-то.
Клуриконы оживились и начали толкать друг друга локтями, предквушая отличное развлечение.
— Я вот вам зайду! — насупился Куксон, строго посмотрел на хранителей, одетых в живописные лохмотья, и покачал головой: нет, совсем не похожи на тех клуриконов, что в книжке изображены! Яс-Берень (он единственный грамоту знал, поэтому был у них главным) облачен был в сюртук, продранный на локтях и украшенный винными пятнами, обут в старые стоптанные башмаки, вместо треуголки на голову нахлобучена соломенная шляпа, под глазом — синяк.
Гоблин Куксон вздохнул.
Хранители погребов предавались множествам пороков, как-то: азартные игры, драки и чревоугодие, но наипервейшим было, конечно же, пьянство. Пьяные клуриконы становились необыкновенно воинственными, но это еще полбеды. Хуже всего было то, что клуриконы не только воевали, но и мародерствовали, так что частенько после их визитов он, Куксон, недосчитывался то серебряных чернильниц, то пары листов дорогого пергамента телячьей кожи, то графина хрустального доверху наполненного водой — и такое как-то раз было.
— Садитесь, — пригласил Куксон, зорко следя за клуриконами.
Хранители вскарабкались на кресло (ухитрились втроем уместиться), обшарили взглядами стол, переглянулись. На помятых физиономиях отразилось разочарование. Гоблин Куксон усмехнулся: то-то, голубчики! Уж сегодня вам ничего спереть не удастся!