74. Между тем Отон вновь и вновь писал Вителлию письма, преисполненные ухищрений, к которым прибегают разве что женщины, предлагая ему свою милость, деньги, спокойную и обеспеченную жизнь в любом месте, которое тот пожелает выбрать. Вителлий делал подобные же предложения Отону. Сначала они обменивались любезностями, причем каждый прибегал к глупым и недостойным уловкам, стараясь обмануть соперника, но вскоре начали перебраниваться и упрекать друг друга — в обоих случаях с полным основанием — в подлостях и преступлениях. Отон вернул легатов Гальбы[191] и вместо них отправил в обе германские армии, в Италийский легион и в войска, расквартированные вокруг Лугдунума, других людей, представив их как посланцев сената. Посланные с такой готовностью остались в лагере Вителлия, что трудно было поверить, будто их там задержали силой. Отон послал с ними, якобы для большего почета, отряд преторианцев, которых тут же отправили обратно, не дав им времени вступить в сношения с легионерами. Фабий Валент дал им с собой письмо, обращенное от имени германской армии к преторианской гвардии и городской страже, где писал о подавляющих силах вителлианцев, об их готовности прийти к соглашению и обвинял преторианцев в том, что они передали Отону императорскую власть, давно уже[192] принадлежавшую Вителлию.
75. Таким образом была предпринята попытка подействовать на преторианцев одновременно обещаниями и угрозами и убедить их в том, что война им не по силам, а мир не сулит ничего дурного. Тем не менее поколебать их верность Отону этим путем не удалось. Несколько позже Вителлий подослал в Рим, а Отон в Германию своих агентов. Это, однако, тоже ничего не дало: вителлианцы, хоть сами и уцелели, ничего не сумели сделать, так как затерялись в огромной массе римского населения и не смогли установить связь друг с другом; отонианцы же сразу выдали себя, ибо были посторонними в лагере, где каждый знал друг друга. Вителлий написал брату Отона Тициану[193], угрожая, что убьет и его самого, и его сына, если тот не обеспечит безопасность матери и детям Вителлия[194]. И та, и другая семья остались невредимы. Говорили, что Отон не тронул семью Вителлия из страха. Когда же Вителлий, одержав победу, тем не менее пощадил родных Отона, все стали прославлять его за великодушие.
76. Первое сообщение, внушившее Отону уверенность в своих силах, пришло из Иллирии: на верность ему присягнули легионы Далмации, Паннонии и Мёзии[195]. Подобное же известие было доставлено из Испании. Но едва Отон успел особым эдиктом поблагодарить за это Клувия Руфа, тут же выяснилось, что Испания уже перешла на сторону Вителлия. Аквитания поклялась Юлию Корду[196] остаться верной Отону, но тоже очень скоро нарушила свои обещания. Никто не руководствовался ни верностью долгу, ни привязанностью к принцепсу, каждая провинция присоединялась к той или другой партии из страха или по необходимости: так, видя, какая опасность над ней нависла, и понимая, что всегда легче примкнуть к тому, кто ближе и сильнее, перешла на сторону Вителлия Нарбоннская Галлия. Более отдаленные провинции и армии, находившиеся за морем, оставались верны Отону, но не из преданности отонианской партии, а потому, что испытывали великое уважение к имени Рима и к достоинству сената, да и услыхали они об Отоне раньше, чем о Вителлии. В Иудее Веспасиан и Муциан в Сирии привели свои легионы к присяге Отону. Под его властью оставались также Египет и другие провинции, расположенные дальше на восток. Верность ему сохраняла и провинция Африка, где зачинщиком выступил Карфаген: здесь вольноотпущенник Нерона Кресценс — в дурные времена и подобные люди начинают вмешиваться в государственные дела, — не дожидаясь решения проконсула Випстана Апрониана, устроил для черни пир в честь Отона, и народ поспешно признал нового императора, ознаменовав это признание всякого рода безобразиями и бесчинствами. Примеру Карфагена последовали и прочие города.
77. Теперь, когда провинции и армии разделились на две враждующие партии, Вителлий стал еще сильнее стремиться к войне, которая ему была необходима, чтобы захватить верховную власть, а Отон, как будто в мире царило полнейшее спокойствие, занялся текущими делами империи; некоторые из них он решал в соответствии с достоинством государства, большинство же — в нарушение принятых обычаев, сообразуясь лишь с обстоятельствами. Консулами на срок до мартовских календ стали он сам и его брат Тициан, на следующий срок он, рассчитывая таким путем польстить германским войскам, сделал консулом Вергиния, а его коллегой — Помпея Вописка, по старой дружбе, как утверждал он сам, или чтобы проявить уважение к жителям Виенны, как говорили многие[197]. На остальные месяцы были сохранены те назначения, которые произвели еще Нерон и Гальба и которые Вителлий после своей победы также оставил в силе: до июльских календ — Целий и Флавий Сабины, до сентябрьских — Аррий Антонин и Марий Цельз[198]. Стариков, которые в свое время уже занимали высшие государственные должности, Отон, дабы достойно завершить их почетную деятельность, произвел в понтифики и в авгуры, а недавно возвращенным[199] из ссылки молодым нобилям вернул, чтобы их хоть как-то утешить, жреческие должности, принадлежавшие их отцам и дедам. Кадий Руф, Педий Блез и Сцевин Приск[200] вновь заняли в сенате свои места, которых они были лишены при Клавдии и Нероне за хищения и взятки. Чтобы добиться их оправдания, изменили формулировку обвинения, и то, что на деле было вымогательством, назвали оскорблением величия: возмущение, которое вызывали процессы этого последнего рода, заставило забыть и справедливый закон о вымогательствах.
193.
Луций Сальвий Отон Тициан, старший брат Отона, консул 52 г., проконсул Африки в 65 г. (квестором его в этой провинции был, между прочим, Юлий Агрикола, тесть Тацита), во второй раз консул в 69 г. (см. гл. 77 и прим. 195).
194.
Поскольку новорожденный сын Вителлия Германик находился в это время при нем (II, 59), из данной фразы следует, что, кроме этого сына и упоминаемой Светонием (Веспасиан, 14) дочери, у Вителлия были и еще дети.
195.
Далмация — другое название Иллирии; Мёзией назывались 2 римские провинции (Верхняя Мёзия и Нижняя Мёзия), тянувшиеся узкой полосой по южному берегу Дуная примерно от впадения р. Савы до Черного моря. Паннония — римская провинция, находившаяся на территории современной Венгрии.
196.
Аквитания занимала крайний юго-запад современной Франции. Юлий Корд — наместник этой провинции.
197.
Помпей Вописк либо был родом из Виенны, либо владел в ее окрестностях большими имениями.
198.
Обычно срок полномочий каждой пары консулов (так называемый нундиниум) составлял 4 месяца. Отон сократил нундиниум первых 2 пар до 2 месяцев, но сохранил на 2 остальных четырехмесячных нундиниума кандидатов, выдвинутых Нероном и Гальбой. Вителлию, когда он стал принцепсом, нужно было найти время для консульства Цецины и Валента (II, 71), фактически приведших его к власти. Однако и он не стал менять назначений, произведенных его предшественниками, лишь сократив вдвое оба нундиниума. Таким образом, конец года оказался свободным, и на сентябрь-октябрь консулами стали Цецина и Валент (II, 71; III, 37). Консульские фасты этого необычного года выглядели в итоге следующим образом: январь-февраль — сначала Сервий Гальба и Тит Виний, затем Марк Сальвий Отон и Луций Сальвий, Отон Тициан (ординарные консулы); консулы-суффекты: март-апрель — Луций Вергиний Руф (см. прим. 54) и Луций Помпей Вописк; май-июнь — Гней Арулен Целий Сабин (выдающийся юрист, родственник императора Веспасиана) и Тит Флавий Сабин (родственник предыдущего, которого следует отличать от Тита Флавия Сабина, префекта Рима, старшего брата Веспасиана); июль-август — Тит Аррий Антонин (дед по матери императора Антонина Пия) и Марий Цельз (см. прим. 72); сентябрь-октябрь — Авл Цецина Алиен и Гай Фабий Валент; ноябрь-декабрь — Гай Квинкций Аттик и Гней Цецилий Симплекс (II, 60; III, 68, 73).
200.
Кадий Руф был при Клавдии наместником провинции Вифиния и был осужден в 49 г. за вымогательство (Анналы, XII, 22). Педий Блез, наместник на Крите, осужден за вымогательство при Нероне (Анналы, XIV, 18),