Поддавшись дьявольскому наущению, он бросился в пламя страсти и, совокупившись со старой подругой, родил от неё сына, которого велел назвать Латроном[119], как рождённого в разбое. И, поскольку об этом грехе мало кто знал, женщина, дабы не навлечь подозрение, если она вдруг откажется от обычного посещения епископа, начала, как и прежде, бывать в его доме. Так вышло, что скрытая от людей вина и тайный пыл страсти в сердце как мужчины, так и женщины, наконец, вопреки прежнему раскаянию вновь вовлекли епископа в грех. И он, словно забыв о том, о чём сокрушался, повторно совершил преступление, которое оплакал. Когда он узнал о родившейся от постыдного деяния дочери, то велел дать ей имя – Вульпекула[120], как рождённой в результате хитростей изворотливой матери. Наконец, Господь, который призрел на блаженного Петра, обратил взор также и на него, и Генебауд, терзаясь угрызениями совести, просил святого Ремигия прийти в Лан. Приняв его с должным почтением, он, после того как они вошли в спальные покои, разразился горестным рыданиями и, пытаясь снять с себя столу, как виновный, бросился в ноги святому покровителю. Когда тот обстоятельно расспросил его о причине такой скорби, он с трудом, сквозь мешавшие ему слёзы и всхлипывания, рассказал по порядку о том, что совершил. Муж Божий, видя, что тот угнетён и чуть ли не в отчаянии, постарался мягко его утешить, говоря, что следует горевать не столько о совершённом преступлении, сколько о том, что он, кажется, не верит в доброту Господа, для которого, как известно, нет ничего невозможного, если Он захочет, который никогда не отвергает обратившегося к Нему грешника, и который пролил за грешников свою кровь.
Итак, добрый и мудрый муж постарался ободрить согрешившего разными примерами, а именно, что виновный может легко добиться прощения у Господа, если постарается принести Господу достойный плод покаяния[121]. Наконец, воодушевив его достойными увещеваниями, он назначил ему покаяние и, построив каморку, освещённую небольшими окошками, вместе с молельней, которая до сих пор, как говорят, стоит возле церкви святого Юлиана, он запер в ней кающегося епископа. Он семь лет правил его приходом и по обыкновению одно воскресенье проводил в Реймсе, другое – в Лане. Впоследствии Божья милость открыла и то, какому строгому покаянию и воздержанию подвергал себя названный муж в этом заточении, и то, как он собрал там достойные плоды покаяния.
Ведь на седьмой год, когда в канун Чистого четверга он, каясь, проводил ночь в молитве, оплакивая себя за то, что дошёл до того, что в наказание за свои грехи не заслужил в этот день находиться в церкви среди кающихся, чтобы примирять кающихся с Господом, около полуночи к нему явился в ярком свете ангел и, когда он лежал ничком в молельне, как говорят, обратился к нему с такой речью: «Генебауд! Молитвы за тебя твоего отца Ремигия услышаны. Господь принял твоё покаяние, и грех твой отпущен. Поднимись и, выйдя отсюда, исполни положенную епископскому чину службу и примири с Господом кающихся в их грехах». Генебауд же, поражённый сильным страхом, не мог ничего ответить. Тогда ангел Господень подбодрил его, чтобы он не боялся, более того, призвал радоваться оказанной ему милости Господней. Наконец, приободрившись, он, как говорят, ответил, что не может выйти отсюда, так как его господин и отец Ремигий держит при себе ключ от двери, и к тому же запечатал её своей печатью. Ангел сказал ему: «Чтобы ты не сомневался, что я послан Господом, то как небо открыто для тебя, так и эта дверь откроется». И дверь тут же открылась, не повредив ни печати, ни запора. Тогда Генебауд, распростёршись на пороге на манер креста, как передают, сказал: «Даже если сам Господь Иисус Христос соизволит прийти ко мне, грешному, то я всё равно не выйду отсюда, если не придёт тот, кто поместил меня во имя Него в это заключение». При этом ответе ангел тут же ушёл от него.
А блаженный Ремигий проводил ночь в молитве в крипте под церковью Пресвятой Марии, которая считается в Реймсе престольной. Епископ Херивей[122] впоследствии посвятил эту крипту в честь самого блаженнейшего Ремигия. Там этот святой муж, устав от бдений и как бы заснув, впал тогда в экстаз и увидел, что рядом с ним стоит ангел, который рассказывает ему обо всём, что произошло, и велит как можно скорее отправляться в Лан и, восстановив Генебауда на данном ему престоле, уговорить его открыто исполнять епископские обязанности. Блаженный муж, ничуть не колеблясь, тут же со всей поспешностью отправился в Лан. Придя туда, он обнаружил Генебауда лежавшим на пороге у открытой двери, причём печать и запор были нетронуты; восславив милость Господню, он, протянув руки, поднял его со слезами радости и, восстановив его на престоле и в священническом сане, с радостью отбыл в Реймс. Генебауд же, опираясь на милость Божью, впоследствии в святости проводил все дни своей жизни, открыто рассказывая о том, как с ним поступил Господь. Итак, Генебауд умер в мире и был причислен к святым Божьим; он так долго занимал должность епископа, что ему наследовал Латрон, его сын, [ставший] епископом, а впоследствии – святым.