И этот государь, наслаждаясь полнейшим миром, опираясь на славнейшую императорскую власть и не страшась набегов варваров, не отказал, но из любви к Богу и почтения к Его доброй родительнице весьма любезно уступил, велев сделать это грамотой своего предписания и дав по этому поводу такого рода распоряжение:
«Во имя Господа Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа Людовик, по воле Божьего промысла император август.
Если мы с набожной щедростью уступим святым местам всё, что требовалось с них на нужды государства нашими предшественниками – короля и императорами, в пользу самих этих святых мест и на их нужды, и любезно согласимся со спасительнейшими внушениями и просьбами наших верных по этому поводу, то мы обеспечим великое благо и нашей души, и королю, и королевству, ибо известно, что то, что жалуется из средств государства на добрые дела и святым местам, на пользу церквей Божьих и к выгоде слуг Божьих, отнюдь не ведёт к ослаблению государства. Поэтому мы хотим, чтобы всем верным Божьим, а именно, нынешним и будущим, и, особенно, нашим преемникам на вершине власти, на которую нас поставила воля Господа, тем, кто будет впоследствии поставлен там этим царём царей, было известно, что Эббо, достопочтенный архиепископ Реймсской церкви и глава досточтимейшего престола святого Ремигия, славнейшего епископа и нашего особого покровителя, дал знать нашей милости, что наша святая мать церковь в уже названном митрополичьем городе, освящённая в честь Пресвятой Приснодевы Богородицы Марии, стоит ветхая от старости; в ней по воле Бога и при содействии святого Ремигия наш франкский народ вместе с королём этого народа – нашим тёзкой[419] – сподобился принять крещение из святой купели и просветиться семиобразной благодатью Святого Духа, а сам славнейший король был признан достойным получить по милости Божьей помазание на королевский престол; там же и мы по соизволению Божьему заслужили быть коронованными рукой господина Стефана, верховного римского понтифика, получив императорский титул и власть. Желая восстановить её ради таких благодеяний, оказанных нам там Богом, и зная неудобство места, мы для исполнения этого жалуем на эту постройку, а также на прочие, которые будут построены для нужд живущих там слуг Божьих, всю городскую стену вместе с воротами этого города и все повинности со всеми средствами, которые обычно исполняются и уплачиваются с земель и имуществ этой церкви и Реймсского епископства в пользу нашего королевского дворца в Ахене, а именно, в качестве нашей милостыни и во искупление души нашего господина и родителя, а также прочих наших предшественников, которые вопреки своему благу какое-то время держали это епископство и вопреки церковным правилам тратили на свои нужды имущества и средства этой церкви, из-за чего святым местам, расположенным в этом епископстве, доходов с них поступало меньше, чем должно. Мы также хотим, чтобы наши вассалы и все те верные, которые имеют что-то из имуществ этого епископства, посодействовали этому строительству и, как было установлено нашим доброй памяти господином и отцом, и как было решено нашим благочестивой памяти господином и дедом Пипином, платили этой святой церкви десятины и девятины с земель, которые от неё держат. Также все большие дороги, которые проходят мимо этой церкви и могут оказаться препятствием для постройки монастыря и жилищ слуг Божьих, мы разрешаем перенести и заменить, и, если там что-то есть из нашей казны, мы навсегда уступаем это настоящей грамотой нашей власти, чтобы ни один судья, граф, уполномоченный или кто-либо из судейской власти не смел причинять названной святой Реймсской церкви какое-либо беспокойство по этому поводу или коварно чинить какие-то помехи, заклиная наших преемников, чтобы и они, помня о своём благополучии, а именно, земном и небесном, помня также о тех благодеяниях, которые благодаря заслугам Пресвятой Марии были оказаны в этом месте нам, нашему народу и нашим предшественникам блаженным Ремигием, если хотят, чтобы их добрые дела соблюдались их преемниками, то и сами всегда старались бы так же нерушимо соблюдать то, что мы из любви к Богу, Его Пресвятой Матери и нашему блаженному покровителю Ремигию пожаловали этому часто называемому святому месту. И, дабы это наше пожалование получило во имя Божье более прочную силу на будущие времена, мы решили скрепить её ниже оттиском нашего перстня».
По просьбе этого епископа он пожаловал Реймсской церкви также одного своего мастера, по имени Румальд, чтобы тот в дни своей жизни по мере сил приносил доход с того таланта, что пожаловал ему Господь[420]. Это пожалование он утвердил пометкой в грамоте и оттиском своего перстня. Он дал этому епископу также другую грамоту – о переносе больших дорог ради постройки в соседних с этих городом местах ряда монастырей и разнообразных церковных выгод, также запечатав её своим перстнем. Вместе с сыном, цезарем Лотарем, он выдал также грамоту о возвращении этому святому престолу имений, которые были некогда у него отобраны, а именно: