Эта перемена во взаимоотношениях народов внутренней Азии является поворотным пунктом в истории древности. За приливом народов, двигавшихся с Запада на Восток, — высшее и последнее выражение он нашел в Александре Великом — теперь начался отлив. За время существования Парфянского государства погибло все, что сохранилось еще от элементов эллинизма в Бактрии и на Инде. Более того, даже западный Иран вернулся в старую колею, покинутую несколько столетий назад, но не забытую окончательно. Римский сенат пожертвовал главным и существенным результатом политики Александра и таким образом положил начало обратному движению, завершением которого была Альгамбра в Гренаде и великая мечеть в Константинополе. Пока антиохийским царям подчинялись все страны от Раг и Персеполя до Средиземного моря, римское владычество простиралось до границ великой пустыни. Парфянское государство никогда не могло стать клиентом средиземноморской державы не потому, что оно было слишком могущественно, а потому, что центр тяжести его находился вдали от моря, в глубине Азии. Со времени Александра мир принадлежал одним западным народам, Восток, можно сказать, был для них примерно тем, чем впоследствии Америка и Австралия для европейцев. Но с Митридатом I Восток снова выступил на политическую арену. У мира снова были два властелина.