Ранке305 ссылается на сообщение Флора,306 который рассказывает, что Вар сидел на трибуне и выносил приговоры германцам, когда из всех ворот в лагерь ворвались херуски. Ранке отвергает сообщения о выступлении в поход войска, однако это не так. Хотя и верно то, что Флор жил раньше Диона, но нельзя не понимать, почему такой фразерствующий компилятор, как испанский всадник Флор, должен цениться меньше, чем такой государственный деятель, как Дион.307 Кроме того, данные Флора не соответствуют сообщениям современников, особенно Веллея,308 а также более поздних — все-таки внушающего доверие Тацита,309 который изображает события ретроспективно. Тацит сообщает о трех различных походных лагерях, отдаленных от военной дороги, римлян; было бы невозможным, если бы на Вара напали [MH. I91] в главном лагере и там бы его убили. Сообщение Флора — это компиляция общих идей, так действует драматург. Флор также пишет, что конница спаслась; однако мы читаем у Веллея, что впоследствии она была уничтожена сама по себе. Катастрофа произошла в 9 г. н. э.
Год спустя Тиберий совершил марш к рейнской границе, укрепил ее и предпринял стремительные наступления (см. выше). В 12 г. н. э. он вернулся в Рим и отпраздновал триумф над Паннонией и Далмацией, но не над Германией (de Parmoniis Dalmatisque, но не de Germania), что, несомненно, произошло бы в более поздние времена.310 Но все-таки считалось, что дело завершено. Политика в отношении Германии совершенно изменилась, Август удовлетворился старыми границами. Об этом свидетельствует мирный договор Тиберия и Маробода. Тиберий ведь намеревался развязать войну с Марободом; когда произошла катастрофа, обе стороны уже вплотную приблизились к Богемии.
Мирный договор означал отказ от плана не только в отношении Богемии, но и отказ от линии Эльбы. Правда, невозможно понять, как это военное государство, которое так нуждалось в славе, могло забыть о трех орлах и не взять реванш за поражение, как Тиберий, который вложил всю душу в эту операцию против германцев, видевший в ней свою задачу, смог пересилить себя и позволить себе отступить. О давлении извне речи не может быть. Разумеется, были военные сложности. После Акциума у Августа было 18 легионов, затем было сформировано еще 8, и теперь 3 из них были уничтожены. Перед его смертью было только 25 легионов,311 т.е. 2 легиона были восстановлены, 1 остался незамененным.
[MH. I92] Два новых легиона получили номера XXI и XXII. Первый состоял из sentina312 города Рима, которые обычно никогда не привлекались на службу, и этот легион был направлен в Германию. Последний, легион Дейотара (legio Deiotariana), состоял из галатских отрядов, во всяком случае, это очень вероятно. Это были новые, наделенные гражданским правом чужеземные солдаты, что в свою очередь демонстрирует, в какой степени Августу не хватало солдат. И опять это непонятно. Ведь римским гражданским правом располагали Италия, Сицилия, Нарбонская Галлия и многие отдельные города. Как такое государство не могло заменить корпус в 20 000 человек?! Истина в том, что после битвы при Акциуме легионеры и преторианцы все еще вербовались, а не призывались. Это было роковой ошибкой, она объясняет эту колоссальную нехватку людей. Показательно обращение главным образом к sentina. С другой стороны, из-за все еще неспокойной Галлии нельзя было оголить рейнскую границу, а пространство между Рейном и Эльбой требовало, вероятно, очень большого количества отрядов. Просто-напросто не хватало людей.
Наверняка отказ Августа определялся и другими причинами. Ведь к большой войне против германцев его склонили Тиберий и Друз. Решительное наступление вообще не входило в его намерения; после поражения Вара он вернулся к прежнему плану и запретил продолжать войну.313 Тогда Август еще не был слабым стариком, действиями которого руководил Тиберий, скорее второй находился в исключительно зависимом положении и почти не располагал правом волеизъявления.
В[MH. I93] армейских кругах, вероятно, стало проявляться неодобрение. Позднее оно сконцентрировалось на Германике. Удивительно, что вместо Тиберия к Рейну был послан Германии, чтобы принять это исключительно высокое командование двумя самыми большими армиями.314 Военных оснований к этому быть не могло. Это выглядит почти так, словно Август хотел все-таки позволить Германику завоевать Германию. Это можно было бы объяснить натянутыми отношениями между Августом и Тиберием, однако мир с Марободом говорит против этого. В любом случае, не было проведено ни одной рассчитанной на длительный срок операции. Август315 удовлетворился рейнской границей диктатора Цезаря, а сражение Вара сохранило свою большую всемирно-историческую ценность. Оно защитило Германию от римского влияния и продемонстрировало в первую очередь то, что при принципате не может проводиться собственно завоевательная политика, для этого он слишком слабо стоит на ногах. После такой большой неудачи серьезные попытки в этом отношении уже не предпринимались. Завоевание Британии и так далее были всего лишь частностями.
310
Точная дата триумфа не установлена, предполагают числа 23 октября 12 г. и 16 января 13 г.: Suet. Tib. 20; Velleius. II, 121, 3; CIL I2, p. 231 (Fasti Ргаеnestini).
312
«Осадок» народа в метафорическом смысле используется в: Cic. Cat. II, 7; fam. IX, 15, 3.
315
Ко всему: Mommsen. Die germanische Politik des Augustus (1871); тот же автор — RA, 316 ff.