38. Таким образом они облеклись во всяческое бесстыдство и безудержность нрава, не сулящие какого-либо исправления. Им бы прятаться и краснеть, а они еще больше и еще хуже наглеют в обращении с моими [произведениями], как я уже говорил. Так они и сейчас действуют, и всегда в дальнейшем угрожают действовать, не по какой другой причине, кроме как из-за постоянного страха перед содержащимися там опровержениями. Это и меня вынуждает напоминать тем моим друзьям, кому придется изучать эти [мои книги] после моей смерти, чтобы они разыскивали и сравнивали с теми [копиями], что имеют под рукой, другие, верно списанные моими учениками, и таким образом устанавливали бы истиное [написание]. Заранее испытывая соответствующее опасение, я принял предварительные меры и отдал [мои произведения] в руки разных опытных в правописании переписчиков, чтобы они сделали много копий: частью за мой счет, частью за счет друзей, просивших [заполучить] это, как они называли его, священное и некрадомое богатство.
39. Но в то время как Палама усердно занимался такими вещами, настал конец его жизни, весьма горестный и самый постыдный. Ибо с ним случилась его обычная кишечная непроходимость — то есть обратный ток пищи из желудка через рот — и вдобавок буйное помешательство, и он вынужденно и весьма болезненно расстался с жизнью.
Вслед за этим приверженцы его ереси и самые его близкие домашние, будучи движимы честолюбием и стремясь скрыть эту в высшей степени позорную смерть, стали распространять по всей Фессалонике противоположную действительности молву: будто он исцеляет болезни, врачует страдающих лихорадкой, прогоняет напасти и совершает одно за другим иные подобные и необычайные [чудеса], — чтобы чрезвычайностью слухов отвлечь внимание людей и повергнуть их в изумление, когда они будут целиком заняты чем-то далеким от истины и оставляющим воображение свободно блуждать.
40. Но все это опровергалось с течением времени как пустое и ничтожное. Ибо истине не свойственно заискивать перед столь очевидной ложью, а время, которое отслеживает все надлежащим образом, следует за словами и действиями и, управляя всем, как возница колесницей, в итоге расставляет все по местам. Против всякого ожидания оно то так, то иначе поворачивает руль каждого корабля, плавающего по морю жизни, и тех, кому случилось так или иначе оскорбить Бога в какое-либо время, в каком-либо месте и каким-либо действием, наказывает теми или иными несчастьями.
41. Однако приверженцы паламитской ереси, которые, как я уже сказал, изо всех сил старались скрыть в высшей степени позорные обстоятельства его смерти, раздали много денег неким слоняющимся по улицам нищим, как сообщают письма, полученные нами оттуда, и убедили их пойти на могилу Паламы и заявлять о чудесных снах, за которые им было заплачено. Но разные люди, часто приходившие оттуда в Византий, а также разные письма, сообщали следующее.
42. После того, говорили они, как некоторые из наших книг были тайно похищены, находившиеся в Византии члены его партии, поскольку не могли возразить [на них], как уже было сказано, вынужденно прибегли, в качестве второй попытки, к негодному вспомогательному средству и послали их Паламе в Фессалонику, побуждая его к решительному отпору. Они действовали подобно тем [неумелым морякам], которые, переложив груз с большого судна в маленькую лодку, пустили ее прямо на дно моря.
Ибо Палама, теша и теперь обычное свое тщеславие богохульными речами и одновременно давая тем, кто тогда составлял еретическую толпу, вкусить некоей сладкой надежды, не отказался [от исполнения их просьбы] и не отсрочил [его], но ввязался в далеко превосходящую его силы борьбу. В результате он потерпел достойное страшного проклятия [поражение] и то, о чем мы стесняемся говорить сегодня, чтобы кто-нибудь, далеко отстоя от нашего морального облика и представляя его в ложном освещении, не заподозрил, будто мы радуемся тому, что ему пришлось претерпеть.
43. Посвящая этой борьбе все дни, и целые ночи проводя без сна, он, говорят, сам не заметил, как его, прежде чем он воспользовался плодами своего усердия, охватило буйное помешательство, вызванное чрезмерным иссушением мозга. О дальнейшем можно узнать от других, которые говорили и писали об этом. Ибо мы сейчас упоминаем об этом не в видах порицания, поскольку знаем, что такие вещи в равной степени случаются с хорошими и дурными людьми по причинам, известным одному лишь Господу; однако поскольку у историографии есть собственные правила, требующие всех деталей, мы вкратце касаемся и таких событий.