Россию стали опасаться и враги, и союзники. Наиболее враждебными были Англия, Голландия и германский император. И вот почему. На севере Германии имелись шведские владения. Петр вполне мог, воюя со Швецией, войти туда со своими войсками. Названные страны, опасаясь такого шага, спешно подписали соглашение о сохранении нейтралитета северо-германских провинций в войне России (с союзниками) и Швеции. Похоже, что соглашение было предназначено для устрашения слабых, но Россия таковой уже не являлась. Когда войска шведов вошли в подпадавшую под соглашение Померанию, через некоторое время войска Меншикова взяли ее главный город Штеттин. Вскоре Петр с отрядом очистил от шведов южную часть Балтики.
К этому времени в Швецию из Турции вернулся «главный беглец века» Карл XII. Но его имя уже не вдохновляло солдат на подвиги, острова и земли одни за другими отпадали от Швеции.
В 1713–1714 гг. русские «воевали Финляндию». Зачем? Тут просматривалась политическая хитрость Петра.
ПЕРВОИСТОЧНИК
«… Главное дело, чтобы, конечно, в будущую кампанию как возможно сильные действа с помощью Божьей показать и идти не для разорения, но чтобы овладеть, хотя она нам не нужна вовсе удерживать, но двух ради причин главнейших: первое, было бы что при мире уступить… другое, что сия провинция есть матка Швеции… не токмо мяса и прочее, но и дрова оттоль, и ежели Бог допустит летом до Абова, то шведская шея легче гнуться станет».
Без особого сопротивления сдавались города Финляндии, включая тогдашнюю столицу Або и современную Хельсинки. Хваленые шведские генералы раскалывались, что каленые орешки. Во многих сражениях участвовал сам Петр.
Прошло пять лет после Полтавского сражения. У шведов не заживали раны и обиды за поражение под Полтавой и они решили взять реванш – теперь на море.
Шведский флот из 17 линейных кораблей, 5 фрегатов, 7 мелких судов при 800 орудиях сосредоточился у мыса Гангут. Русский флот под командованием Петра и Апраксина сосредоточился в 11 верстах от шведского. Шведские моряки по праву считались «морскими волками», поскольку на их счету уже была не одна победа над флотами европейских держав. Русский флот, что безусый юнга, был молод, толком «пороха не нюхал» и это давало явное преимущество шведам.
После проведенных Петром передислокаций (размещения строя кораблей) и переволок (вспомните, как древние славяне перетаскивали (волочили) суда и грузы из одной речной системы в другую), после отказа шведов сдаться без боя началось первое в истории российского флота крупное морское сражение. Длилось оно 3 часа. Шведы были разбиты наголову. Их королевский двор был так напуган этим поражением, что начал было спешно эвакуироваться из своей столицы.
ДАТА
9 августа – День первой в российской истории морской победы русского флота под командованием Петра Первого над шведами у мыса Гангут (1714) – День воинской славы (победный день) России.
Что дали России эти славные победы – Полтавская и у мыса Гангут? Полтава сломила Швецию, буквально выбила эту страну из ранга великих европейских держав, подняв авторитет России на небывалую высоту. Тем не менее, это не привело Швецию к пониманию необходимости установить добрососедские отношения с Россией. Гангут возвестил мир о начале военного флота России, его усиливавшемся присутствии на море. Теперь Швеция была по существу в руках России, что обеспечивало русским победоносное и выгодное окончание войны на условиях Петра I.
ПРАКТИЧЕСКИЕ ЗАДАНИЯ
Найдите на карте мыс Гангут.
После морского сражения Петр, гордый и уверенный в себе монарх, побывал в ряде западных стран – в Польше, Германии, Дании, Голландии, Франции и др. Царя встречали где восторженно, где сдержанно, где с опаской, но везде – с великими почестями (вспомните его первую поездку в Европу). Таким могло быть отношение только к выдающейся личности. Русский царь выяснял позиции бывших союзников, искал новых, более надежных, встречался с первыми и наиболее влиятельными лицами государств. В результате были заключены договоры с Францией и Пруссией. Наиболее враждебную позицию к России занимала Англия, которая по-прежнему помогала Швеции и всячески мешала русскому кораблестроению, опасаясь утери своей монополии на море.