Расширение информированности, поощрение социально значимой самодеятельности, постепенное возвращение некогда изъятых имен и идей значительно стимулировали интеллектуальную активность прежде всего в научной и творческой среде. И хотя партийное руководство старалось регулировать этот процесс, определять рамки становилось все труднее. В постановке волнующих ее проблем интеллигенция начинает чувствовать себя намного свободнее, выходя за формально установленные пределы. Так, фактически явочным порядком, «снизу», осенью 1988 г. началась постепенная реабилитация А. И. Солженицына. Группа писателей и кинематографистов поставила вопрос об отмене дискриминационных мер в отношении Солженицына и о восстановлении его в Союзе писателей. В партийном и государственном аппарате предложения о реабилитации писателя поначалу вызывали активное неприятие. Не было единства и в Политбюро. Однако Горбачев не захотел ссориться с интеллигенцией. В результате в 1989—1990 гг. в центральных журналах началась публикация наиболее острых антисоветских произведений писателя, в частности «Архипелага ГУЛАГ».
Подготовка к XIX партконференции и ее решения подтолкнули идейно-политическое размежевание в среде «неформалов». Наряду со сторонниками совершенствования социализма все громче заявляли о себе те, кто предпочитал либеральный, буржуазный выбор. В июне'—июле 1988 г. по всей стране создаются «народные фронты», что позволило их представителям 13 августа провести рабочую встречу в Ялте. Наиболее крупными структурами в то время были: Байкальский народный фронт (Иркутск), Ивановский и Уральский народные фронты. Итогом этой инициативы стало создание в середине декабря Российского народного фронта. Процесс образования более массовых, чем элитарные клубы, структур привел к резкой активизации митинговой деятельности. Показательно, что официальные власти сразу же (в июле 1988 г.) отреагировали на это принятием нового акта, регламентирующего проведение митингов и демонстраций. В сентябре—октябре Московский народный фронт развернул широкую кампанию против введенных правил, а также против лимитов на подписку. Начиная с октября в Москве проводились многотысячные политические митинги (7 октября, 20 ноября, 10 декабря). В это время «неформальное» движение постепенно изживает стихийность в своем развитии, становится более организованным.
В середине — второй половине 1988 г. активизировались группы откровенно антикоммунистической направленности. Заметный резонанс вызвали митинги Демократического союза 21 августа и 5 сентября. В первом случае собрание на Пушкинской площади было связано с 20-летием со дня ввода войск в Чехословакию, во втором — приурочено к 70-летнему «юбилею» «красного террора». По сути, впервые призывы к насильственному свержению существующего в СССР строя не получили действенного отпора со стороны правоохранительных органов.
Изначально достаточно высокой организованностью отличались неформальные движения в Прибалтике. Здесь разворачивался основанный на национальной идее процесс массовой политизации. Осенью 1988 г. в Латвии, Эстонии и Литве также оформились Народные фронты. Общий «враг» — союзные партийно-государственные и ведомственные органы — обусловил идейную и организационную солидарность прибалтийских народнофронтовцев и российских «неформалов», которые изначально рассматривали себя частями единого протестного движения. При этом российские «демократы» не без ревности поглядывали в сторону прибалтийских союзников, создавших опережающую модель демократического движения и сумевших собрать под свои знамена большую часть граждан своих республик. Российские «демократы» оценивали роль Прибалтики в качестве «передовой периферии», где быстрее, чем в целом по стране, появлялись ростки гражданского общества.
Взятый в январе 1987 г. курс на демократизацию и гласность к концу 1988 г. привел к важным последствиям. К этому времени происходит стремительная стихийная эволюция представлений о путях, степени радикальности и конечных целях реформирования общества. И, что особенно важно, в это время перестройка теряла контроль со стороны своих инициаторов, что открывало и возможные альтернативы в дальнейшем развитии событий.
Начало реформы политической системы. События 1985—1988 гг. «развязали» ряд важных социально-экономических, социально-политических и идеологических процессов, которые в 1989—1990 гг. зажили своей жизнью, дестабилизируя общественную жизнь и осложняя проведение реформы политической системы. 1988 год явился переломным в истории перестройки: в это время складываются объективные предпосылки широкой антигорбачевской и антикоммунистической оппозиционности. Негативные тенденции в развитии экономики приобрели необратимый характер. Ухудшение экономического положения повлекло повсеместное обострение социальных проблем. В марте 1989 г. состоялась первая шахтерская забастовка, которая летом охватила уже всю отрасль. В 1989—1990 гг. расширились география и масштабы забастовочного движения, а к экономическим требованиям прибавились политические.