Ухудшение экономического положения и политические трудности в СССР конца 1990—1991 гг. осложняли возможности проведения эффективной внешней политики. Негативное влияние оказывал и подрыв единства страны в результате центробежных устремлений ряда союзных республик. Весной 1991 г. в политике США по отношению к СССР постепенно вызревает идея «подмены Центра» и переноса центра тяжести в сотрудничестве с союзных структур преимущественно на республиканские. В июле 1991 г. на встрече «Большой семерки» и М. С. Горбачева в Лондоне советскому лидеру вполне закономерно было отказано в предоставлении масштабной экономической помощи, о которой он просил. В тех конкретных условиях это серьезно подрывало позиции союзных властных структур. А после политического кризиса 19—21 августа 1991 г. сторонники дезинтеграции СССР на Западе уже практически не скрывали своих взглядов.
Американскую стратегию в отношении СССР в годы перестройки позднее достаточно откровенно разъяснил президент Б. Клинтон. Выступая в октябре 1995 г. в Объединенном комитете начальников штабов, он сказал: «Последние 10 лет политика в отношении СССР и его союзников убедительно доказала правильность взятого нами курса на устранение одной из сильнейших держав мира, а также сильнейшего военного блока. Используя промахи советской дипломатии, чрезвычайную самонадеянность Горбачева и его окружения, в том числе и тех, кто откровенно занял проамериканскую позицию, мы добились того, что собирался сделать Трумэн с Советским Союзом посредством атомной бомбы. Правда, с одним существенным отличием — мы получили сырьевой придаток, не разрушенное атомом государство, которое было бы нелегко создавать... В ходе так называемой перестройки... расшатав идеологические основы СССР, мы сумели бескровно вывести из войны за мировое господство государство, составляющее основную конкуренцию Америке».
§ 5. ОБОСТРЕНИЕ МЕЖЭТНИЧЕСКИХ И МЕЖРЕСПУБЛИКАНСКИХ ПРОТИВОРЕЧИЙ
Поиск решения национальных проблем. Взрыв «национальной бомбы» был полностью неожиданным для инициаторов реформ. В апреле 1990 г. М. С. Горбачев говорил: «Раньше считали, что все вопросы решены, ими можно особо и не заниматься. Ваш покорный слуга на первом этапе перестройки искренне полагал, что здесь больших проблем нет. Так уж мы были воспитаны».
В основе обострения национальных противоречий лежал ряд причин. Во-первых, проводившаяся длительное время бюрократическая унификация всех сторон жизни оказала негативное влияние на этнокультурную сферу. Под лозунгом «социалистического интернационализма» часто скрывался великодержавный космополитизм, вызывавший естественное неприятие у всех национальностей. Во-вторых, все народы страны за годы советской власти в различной форме и в разное время (от депортаций до гонений на национальную культуру) испытали немало несправедливостей. Перестройка теперь воспринималась как время для утверждения новой национальной политики. В-третьих, в 1918—1920-е гг. было заложено противоречие между национальным составом населения и национально-государственной структурой СССР. В то время как в стране проживало более ста больших и малых народов, лишь 14 «избранных» получили «свою» союзную республику. Другие довольствовались различного уровня автономиями, у иных не было и автономий. Стремление «выровнять права» было тем обоснованней, что «титульные» народы на «своих» территориях обладали преимуществами в плане политического, экономического, социального, этнокультурного развития в сравнении с другими национальными группами. И наконец, национализм выступал как мощное оружие местных элит в их борьбе против союзного «центра» за контроль над республиканскими ресурсами в ходе грядущей экономической реформы.
Проводимая Горбачевым политика демократизации привела к тому, что национальные проблемы вышли на поверхность общественной жизни (Якутск и Алма-Ата, 1986 г.) В 1988—1991 гг. они дали о себе знать в череде кровавых межэтнических конфликтов в самых разных частях СССР: в Карабахе и Сумгаите (Азербайджан, 1988 г.), в Новом Узене (Казахстан, 1989 г.), в Фергане (Узбекистан, 1989 г.), в Кишиневе (Молдавия, 1989 г.), в Сухуми (Абхазия, 1988 г.), Баку (Азербайджан, 1990 г.), в Цхинвале (Южная Осетия, 1988 г.). Если в 1989 г. в них погиб 221 человек, то за шесть месяцев 1990 г. — уже 632 человека. К этому времени было совершено 4648 погромов, более 600 тыс. человек стали беженцами в своей стране. Межэтническая нестабильность все чаще становилась мотивом эмиграции из СССР.