Но конфликт младших братьев с Семеном Ивановичем не получил продолжения. В 1352 г. на Русь пришла «черная смерть», до того прошедшая по южным и восточным странам еще в 1346 г. Первым на ее пути оказался Псков, а затем и Новгород. Не исключено, что на сей раз «мор» пришел не с юга, а с запада, куда он был занесен «фрягами»-генуэзцами и иными купцами из Восточного Средиземноморья. Москву «черная смерть» поразила в 1353 г. В начале года (11 марта) скончался митрополит Феогност, за ним вскоре (26 апреля) Семен Иванович. 6 июня умер младший из братьев — Андрей Иванович. Будущий видный полководец Владимир Андреевич Храбрый родится на «сорочины» (сороковой день со дня смерти) отца — 15 июля. У Семена Ивановича не осталось и потомства: дети от первых браков умирали до года, также в детстве умирали и дети от тверской княжны, а последние два — Иван и Семен — умерли на одной неделе с митрополитом.
Московский стол и великое княжение наследовал Иван Иванович (1326—1359). Правление Ивана Ивановича, прозванного Красным, вроде бы не оставило яркого следа в истории — слишком оно было кратким, да и сам князь не отличался какой-то решительностью, недаром вторым прозванием его было Кроткий. Но именно при Иване Ивановиче произошел раскол московского самоуправления.
Главным событием, вскрывшим глубину раскола московского самоуправления, оказалось убийство в 1356 г. тысяцкого Алексея Петровича Хвоста. Рогожский летописец, Симеоновская и некоторые другие летописи дают примерно один и тот же текст: «На Москве вложишеть дьявол межи бояр зависть и непокорьство, дьяволим научениемь и завистью убьен бысть Алексей Петровичь тысятьский февраля в 3 день, в то время, когда заутреню благовестять; убиение же его дивно некако и незнаемо, аки ни от когоже, никимь же, токмо обретеся лежа на площади. Неции же рекоша, яко втаю свет сотвориша и ков коваша на нь и тако всех общею думою, да яко же Андрей Боголюбый от Кучковичь, тако и сии от своеа дружины пострада. Toe же зимы по последнему пути болшие бояре Московьскые того ради убийства отъехаша на Рязань со женами и з детьми».
Никоновская летопись добавляет: «И бысть мятеж на Москве велик ради того убийства». А затем под 1358 г. сообщается, что Иван Иванович вызвал из Рязани боярина Михаила и зятя его Василия Васильевича. В этой фразе А.Е. Пресняков угадывал суть событий: Василий Васильевич, упоминаемый без пояснения, — это последний московский тысяцкий Вельяминов, который называется в таком качестве еще в рассмотренном выше договоре братьев.
Таким образом, складывается следующая картина. Очевидно, при Иване Ивановиче Алексею Петровичу Хвосту удалось либо вернуть, либо отобрать у Вельяминова особенно важную в условиях ослабления княжеской власти должность тысяцкого. После этого Вельяминов, видимо, и уехал из Москвы в Рязань. Вопрос о том, почему соперник Алексея Петровича «отъехал» именно на Рязань, остается неясным, особенно если учесть обострение отношений между Москвой и Рязанью в 50-е гг. (в 1353 г. рязанцы вернули некогда им принадлежавшую Лопастну и намеревались отвоевать и другие территории по верховьям Оки). В 1356 г. Алексея Петровича Хвоста убивают, а через два года из Рязани в Москву возвращается Василий Васильевич Вельяминов и вскоре вновь становится московским тысяцким. Эти события показывают глубину разногласий в боярской среде, и, видимо, решение Ивана Ивановича о возвращении Вельяминова из Рязани было во многом вынужденным — Вельяминов никогда не был близок к Ивану Ивановичу.
Но Ивану Ивановичу было отведено лишь шесть лет: 13 ноября 1359 г. он скончался, оставив девятилетнего сына Дмитрия. Московское княжество оказалось передтяжелыми испытаниями, и неизвестно, куда бы повернули события, если бы на митрополии не утвердился Алексий.
§3. ЦЕРКОВЬ И СВЕТСКАЯ ВЛАСТЬ В СЕРЕДИНЕ XIV в. МИТРОПОЛИТ АЛЕКСИЙ
Произошедший в начале XIV в. фактический перенос митрополичьей кафедры из Киева во Владимир и затем в Москву значительно поднял авторитет церковных иерархов в решении светских вопросов, в частности в решении непрекращающихся споров князей за права владения и наследования практически во всех городах и княжениях Руси. Большинство князей перед кончиной принимали схиму и делали это с искренним раскаянием в совершенных прегрешениях. Как отмечалось выше, церковь освобождалась от непосредственных даней в пользу Орды. Но в Орде обязательно нужно было утверждать вновь поставленных иерархов, что также требовало немалых денег, а зависимость от Орды делала русское духовенство покорным и в отношениях с Константинополем. Но относительно большая свобода церкви и ее экономическая обеспеченность повышали ее авторитет и в глазах светских властителей, и в глазах населения. Кроме того, только церковь оставалась организацией, сохраняющей единство на территории раздробленных и постоянно враждующих русских княжеств.