Характеристика, конечно, — это поиски идеала, какового жизнь пока не давала, но без которого трудности было не преодолеть. И недаром уже вскоре после смерти начнется процесс канонизации Михаила Тверского как православного святого, принявшего мученическую кончину за православную веру. Если же говорить о реальном соотношении авторитета Твери и Москвы, то перевес все-таки окажется на стороне Москвы. Определенное тяготение «Земли» к Москве — завоевание Даниила Александровича. Во времена Юрия Даниловича это завоевание сохранялось в основном потому, что его конкуренты стояли от потребностей «Земли» еще дальше. Даже капризный Новгород довольно последовательно ориентировался на Москву. В дальнейшем все более будет проявляться и еще один фактор политики Твери, который не встретит поддержки у большинства городов и земель всей Северной Руси — это сближение с Литвой.
После казни Михаила Тверского ярлык на великое княжение от Узбека получил Юрий Данилович, но удержать его не сумел. Ни выдержанностью отца, ни дальновидностью брата Юрий не обладал. Поведение Юрия по отношению к своему убиенному сопернику вызвало осуждение даже в Орде. По Никоновской летописи, использовавшей, как говорилось, тверские источники, сразу после убийства тверского князя и разграбления его свиты, с упреком к Юрию обратился главный обвинитель Михаила Кавгадый, который «с яростию» потребовал, чтобы московский князь озаботился погребением тела Михаила Тверского. Лишь после столь сурового выговора князь распорядился взять тело убитого и положить на телегу. Но погибший был отвезен в Москву, а не в Тверь. Епископ ростовский Прохор уговорил Александра Михайловича идти во Владимир и «мириться» с Юрием, а заодно «испросить» останки отца. Захоронение в Твери замученного в Орде князя прошло при огромном стечении народа и всего «чина священнического» и послужило началом канонизации погибшего князя.
Явно не обеспечивал московский князь и безопасности своих земель от татарских набегов. В 1320 — 1321 гг. татары грабили Ростов, Владимир, Кашин. В 1321 г., согласно ростовским и московским сводам XV в., Юрий направлялся к Твери и собирал свои силы в Переяславле. Дмитрий Михайлович направил сюда епископа Варсонофия, который передал Юрию две тысячи рублей, оцениваемые в одних летописях как плата за мир, а в других — как «выход» в Орду. Отказывался Дмитрий и от притязаний на великое княжение. Как обстояло дело в действительности, установить трудно.
По просьбе новгородцев Юрий в том же году отправился в Новгород с полученными от тверского князя двумя тысячами гривен, а Дмитрий Михайлович, пока Юрий решал новгородские проблемы, поехал в Орду, как и обычно «с дары многими», где представил переданные Юрию гривны как «ордынский выход», утаенный московским князем. Более того, согласно Татищеву, тверской князь уверял, что Юрий взял «выход» и от других князей, и от Новгорода. Одновременно Дмитрий обвинил Юрия и Кавгадыя в клевете на своего отца. В итоге же Узбек вознегодовал и на Кавгадыя, заставив его испытать те же муки, что и Михаил,,, и на Юрия, которому предстояло объясниться с ханом. В этой ситуации Узбек передал ярлык на великое княжение Дмитрию Михайловичу.
Дмитрий Михайлович вернулся из Орды в сопровождении «посла» Севенчьбуга. Возможно, что функции «посла» были оговорены именно утверждением на великом княжении тверского князя. Юрий Данилович, услышав о решении Узбека, просил новгородцев проводить его с дарами в Орду. Но у притока Волги Урдоме его встретил с ратью Дмитрий Михайлович, и Юрий, оставив казну, бежал сначала в Псков, откуда по приглашению новгородцев вернулся в Новгород.
В 1324 г. Юрий Данилович, наконец, кружным путем добрался до Орды. В конце того же года в Орду прибыл и Дмитрий, и 21 ноября убил там московского князя. Летописи осуждают тверского князя и напоминают притчу: «Не добро бяше и самому, что бо хто сееть, то и пожнеть». Запись явно сделана поздее, когда и Дмитрию пришлось испытать ту же участь. Узбек похоже был искренне возмущен, но, наложив на Дмитрия «великую опалу», оставил ему жизнь. По повелению хана тело убитого князя Юрия было отправлено в Москву, где в феврале 1325 г. погребение его проводил митрополит Петр и присутствовали все владыки Северной Руси: Моисей Новгородский, Прохор Ростовский, Григорий Рязанский, Варсонофий Тверской.
§3. МОСКОВСКОЕ КНЯЖЕСТВО В ГОДЫ КНЯЖЕНИЯ ИВАНА ДАНИЛОВИЧА КАЛИТЫ
В летописном некрологе отмечается, что Иван Данилович Калита (ок.1288 — 1340) княжил 18 лет. Очевидно, предполагается, что после смуты 1322 г., в результате которой ярлык на великое княжение получил тверской князь, а Юрий фактически ушел в Новгород, в Москве реально правил Калита. Видимо, тогда же в Москве окончательно обосновывается и митрополит Петр. После гибели Юрия Даниловича в Орде в 1324 г. Калита остается единственным из Даниловичей, и потому утверждение его на московском столе ни в Твери, ни в Орде вопросов не вызывало. Другое дело, что князь стремился унаследовать и великокняжеский титул погибшего брата. Ближайшим путем к этому было укрепление доверительных контактов с митрополитом. Не без участия князя и его средств, в том же году митрополит Петр заложил в Москве первый каменный храм — церковь Успения Богородицы, в которой «заложи себе гроб своими руками». Митрополит умер в декабре того же 1325 г. и был, согласно завещанию, погребен в недостроенном храме. Летописец отмечает, что там он «и ныне лежит, много чудеса содевая с верою приходящим к нему».