Дополнения
1. Письмо князя Дмитрия Мих. Голицына из Киева к кн. Меншикову 1717 года, февраля 5.
«Светлейший князь и милостивейший наш патрон изволил, ваша светлость, ко мне писать, дабы прислать из Киева в Питербурх Казнодея (проповедника) Прибыловича. Доношу вашей светлости, такой монах в Печерском монастыре есть, токмо человек не есть состояния доброго, но еретичествует против восточные церкви и такое ныне чинил дерзновение: от скольких лет принята была в церкви молитва Манасия, царя иудейска, положенная в часослове, — вымарал и внушает, что не должно призывать на помочь пресвятую богоматерь и св. угодников божиих и за усопших творить поминовения, и предания церкви и соборы святых божиих уничтоживает, и как я был ваш верный слуга, так и ныне по должности своей доношу вашей светлости, дабы вы были об нем известны, ибо ежели б я ево прислал, а он бы и тамо показал блевотину свою, чтоб изволил иметь на меня нарекание, что я, ведая о его безделье, вашей светлости не донес, и прошу вашей светлости на сие респонсу, и, ежели повеление ваше будет, пришлю ево без замедления. При сем к вашей светлости посылаю пять календаров сего 1717, киевского друку».
2. Письмо кн. Дмитрия Мих. Голицына из Киева к кн. Меншикову 1717 года, сентября 20:
«Писал ко мне брат князь Михайло Михайлович, что ваша светлость, мой государь, изволили показать ко мне заочную патронскую милость, за что я не могу чем заслужить, токмо да воздаст вам вседержитель, и впредь вашей светлости, моего государя и благодетеля прошу, дабы я в оной же вашей патронской милости был не оставлен; мне свои несносные напрасные обиды не может перо мое вашей светлости от болезни своей изъяснить, которые деются от г. Головкина, которой, не взирая суда божия и внешнего, всякими способами ищет, как бы мне пакость нанесть; воистинно, мой государь, совесть моя не зазрит, чтоб я государевым хотя малым был корыстен, а что бог изволит, в том воля его, всещедрого. Мой милостивый отец и государь, во все свое время благодетеля и милостивого своего патрона иного я не сыскал, как вашу светлость, и хотя я в верности вашей не первой ваш слуга, однакож и не последний, в чем изволите сами признать, и в надежде вашей патронской отеческой милости прошу во всех случаях и в обидах меня не оставить».
3. Письмо адмирала Апраксина к Меншикову 19 августа 1716 года:
«Светлейший князь, милостивый мой патрон. Вашей светлости моего милостивого отца и благодетеля писмо с приложенною копиею с другим разговором из Санкт-Петербурга июля от 30 я здесь настоящего августа 16 числа сохранно получил, за которую вашу отческую милость приношу мое нижайшее поклонение и долженствую служить до последнего моего живота, и не дивлю на сие, понеже есть злоба древняя и без того обойтитца не может, и желал и желает поглотить многих; но бог всемилостивый до того не допустил, и впредь надеюсь на милостивые ж его щедроты, изволишь рассудить совестную злобу, как всеми мерами проискивает, но и того безделья не оставил, что несколько сажен камня от Ревеля на порозжих тялках привезено, что ис того потеряния государственному интересу? И хотя б я по своему чину одно ластовое судно и подлинно для своих нужд имел, и за то б не мнил на себе возыметь царскова величества гнева, однакож все сие оставляю на суд вышнего и его царского величества и надеюсь во всех своих делах быти прав и получить сатисфакцию, прочее оставляю и прошу вашу к себе отчю милость, содержи меня по своей милости, изволишь напомнить, первая злоба на меня родилась, что я своим исканием привязался к вам, и явно меня о сем просили и вашей светлости чрез многие факции предъявляли, дабы чем вашу светлость от меня отлучить, но бог всемилостивый по высокому вашему разумению сердца вашего от меня отвратить не изволил».
4. Из письма адм. Апраксина к кн. Меншикову из Ревеля. 20 июня 1717 года:
«Особливо вам, моему милостивому патрону, благодарствую за показанную заочную высокую ко мне милость, о чем писал ко мне брат мой Петр Матвеевич, также известился от моего истинного благодетеля Александра Вас. Кикина, о котором прилежно прошу: ежели ему случатся какие нужды, не изволь его оставить».
(Дела кн. Меншикова в Москов. архиве мин. иностр. д.)
Приложения
1. Письмо к кн. Меншикову от полковника Ивана Бухгольца из Тобольска 11 февраля 1717 года
Доношу вашей высокой светлости: в прошлом, 714 году против доношения господина губернатора Сибири князя Матв. Петр. Гагарина его царскому величеству отправлен я по именному е. в. указу в Сибирь, и велено в Тобольску у г. губернатора Сибири взять войска 1500 человек, и со оным войском иттить в новопостроенную крепость Ямышеву, и, перезимовав, иттить к калмыцкому городку Еркетю, и оной городок достать, и укрепить, и проведать на Дарье-реке, как калмыки промышляют песошное золото. И в 716 году, июня в 30, взяв я войска 2450 человек и пришед, у Ямышева озера в октябре-месяце построил город; а преж того писал я до его величества, что контайша, колмыцкой владетель, имеет у себя многие войска и того для мне до назначенных мест иттить не беспечно, на что я себе никакова указа не получил, и февраля в 11 того ж 716 году (?) пришли внезапу в ночи от вышепомянутого владетеля контайши войска, тысяч десять и болши, и прежде разъезды и караулы скрали, и лошадей государевых и офицерских мало не всех отогнали, и приступили к крепости и к квартире, и приступали часов с 12; обаче с помощию божиею оных от крепости и от других мест отбили, и, отступя, оные калмыки недалече остановились и атаковали крепость и другие места караулами так крепко: четырех, государь, человек послал я в розные числа в Тобольск со известием, и оные все впали в руки неприятелю, и волею божиею пришла в войске у нас на людей болезнь, от которой в сутки человек по 20 и болше помирало, и болезнь в людех непрестанно умножалась; и, опасаясь, государь, чтоб артиллерия и многая амуниция не досталась в руки неприятелю, и не надеясь к себе ниоткуду сикурсу, апреля в 28, разоря оную крепость, с малыми здоровыми людьми уступил на судах вниз по Иртышу до усть реки Оми, где ныне я построил город; а в прошлом же, 716 году декабря в 16 прислан ко мне указ великого государя, велено мне иттить до Зайсан-Нор озера, через которое прошла река Иртыш, и на оном озере построить город немалой, и против того указу подал я г. губернатору доношение, что оное озеро во владении контайши выше Ямышева вверх по Иртышу в дальнем расстоянии, и проход судовой и сухопутный велми трудной, и дойтить малыми войски и новыми людьми невозможно; и на оное доношение его сиятельство изволил мне сказать на словах, что вел. государь, уничтожая (презирая) народ калмыцкой, не указал великих войск посылать; и, конечно, указал малолюдством до того места итти. И о сем вашей высокой светлости доношу: понеже до оного озера за многими войски калмыцкого владетеля контайши, которой имеет у себя войск великое число оружейных и к войне обычных и ежели покажет противность, дойтить невозможно, и не токмо они могут за оное озеро войну иметь, но и за Ямышево с великими войски контайша брата своего прислал с войною, и, ежели, государь, ныне отправлюсь я до оных мест, ясно вашей высокой светлости доношу, что многой интерес его величества утратится и могу я в калмыцкие руки впасть и с войски безвестно, а истинно, государь, оной народ напрасно уничтожен. Всепокорно и нижайше вашей высокой светлости рабски прошу о милосердном заступлении, дабы я, не отправляясь в такую дальность, мог прежде видеть его цар. величество.