По регламенту Главного магистрата 1721 г . все население делилось на неподатное и податное. К первым относились дворяне, духовенство, военные, иностранцы и наиболее искусные ремесленники, получившие статус мастера (с момента организации цехов). Остальное население города, платящее государству подать в 1 руб. 20 коп., делилось на «регулярное» и «подлое». К регулярному, состоящему из двух гильдий, относились наиболее состоятельные люди. К первой гильдии были причислены наиболее крупные купцы (гости), ростовщики, а также серебряники, золотари, иконники, живописцы, аптекари, доктора и т.д. Во вторую гильдию входили мелочные торговцы и ремесленники. С 20-х годов в особую организацию — цехи — выделились ремесленники. Остальной люд города — «кормящиеся черною работою», лишенные права участвовать в посадском самоуправлении.
Купцы и ремесленники судились в своих городских магистратах, однако купцы-промышленники, владельцы мануфактур подлежали суду в Берг-коллегии и в Мануфактур-коллегии. Больше того, они освобождались от казенных и от городских служб.
Положение торгово-ремесленной части города в эпоху Петра I было необычайно тяжелым. На посад, как и на крестьянство, были взвалены большие налоги и повинности. С начала века наряду со старыми налогами (стрелецкие деньги, ямские деньги, полоняничные деньги и т.п.) были возложены и новые (драгунские деньги, корабельные, рекрутские и т.п.). Кроме постоянных, хотя и менее многочисленных налогов, горожан донимали разного рода «запросные сборы». Новые платежи изобретали специальные «прибылыцики». Например, знаменитые петровские взимания за ношение старой русской одежды, за ношение бород — с купцов по 100 руб., а с дворян по 60, с простых горожан по 30 руб. Вместе с тем были упорядочены торговые сборы. Пестрота их сменилась единой «рублевой пошлиной» (5% с цены сделки). Тяжким бременем на посадской общине лежали различного рода мобилизации на работы и службы в казенных и городских структурах.
Многолетний тяжелейший налоговый пресс и груз повинностей привели к тому, что в начале века население городов, как и крестьянство, стало изрядно убывать. Лишь к концу правления царя-преобразователя уровень городского населения стал постепенно восстанавливаться.
Дворянство. По неполным и не вполне точным данным, в конце XVII в. дворян-землевладельцев было свыше 15 тыс. человек. В их собственности было, по явно заниженным сведениям, 360—380 тыс. дворов. У духовенства в конце XVII в. было 126—146 тыс. дворов.
Уже к концу XVII в. резко выделяется очень небольшое число крупнейших землевладельцев и собственников крепостных душ. По 500 дворов и более имели всего 69 человек (0,46%), а владельцев 1—2 тыс. дворов было всего 13 человек (0,09%). Самых же крупных магнатов, имевших более 2 тыс. дворов, было всего 5 человек (из них князь М.Я. Черкасский имел более 9 тыс. дворов). В число двух десятков крупнейших душе владельцев входили представители старинных княжеских кланов: П.А. Голицын, П.М. Долгорукий, Ю.Ю. Одоевский, Я.Н. Одоевский, А.П. Прозоровский, П.И. Прозоровский, А.И. Репнин, Н.П. Репнин, И.Т. Троекуров и др. К ним примыкали менее родовитые, но близкие Царю Петру родичи (Нарышкины — свыше 7 тыс. дворов, Лопухины — свыше 3 тыс. дворов и т.д.). В 1696—1698 гг. дворян, владевших 100 и более дворами, было 535 человек (3,5%). У них было 45% всех дворов (170 тыс.). Оценивая населенность двора в 6 душ мужского пола, мы получили общее число крепостных у этой группы дворян — 1 млн. 20 тыс. (что, видимо, близко к истине).
К сожалению, данные о владении крепостными крестьянами не могут быть дополнены сведениями о землевладении, поскольку специфичность российского общества состояла, в частности, в том, что очень многие владения были совместными или частично совместными для двух—трех—четырех и более помещиков.
Тем не менее, основная особенность в развитии дворянского земле- и душевладения за первую четверть века видна довольно четко. Прежде всего, размеры крупнейшего душевладения остались почти неизменными. Эта группа дворянства в 1719—1727 гг. насчитывала 617 человек, и, видимо, увеличение ее произошло за счет
ближайшего окружения царя. У них к началу 20-х годов было 788 тыс. душ мужского пола, что в переводе на дворы, считая на двор по 4 души мужского пола, составит примерно 197 тыс. дворов. В среднем на владельца придется по 319 дворов (или 1277 душ мужского пола). При очень незначительном увеличении этой группы характер распределения крепостных душ не изменился (как, вероятно, не изменилось и землевладение).
Разумеется, рост дворянского душевладения и землевладения шел за счет государственного и дворцового крестьянства. За 28 лет (1682—1710) было роздано 273 дворцовых волости, в которых находилось 43,9 тыс. дворов. Петр I в начале века щедро одаривал своих приближенных отнюдь не знатного происхождения (А.Д. Меншиков до 1710 г . получил 2157 дворов, Б.П. Шереметев — 2408, адмирал Ф.А. Головин — 110, Я.В. Брюс — 634 двора и т.д.). Проводя широкие дипломатические маневры, Петр I одаривал и знатных иммигрантов (грузинский царь Арчил Вахтангович получил 3,3 тыс. дворов, молдавский господарь Дм. Кантемир — 700, сыновья князя М.Я. Черкасского — 7 тыс. дворов, получили русских крестьян грузинские князья Дадиановы, Багратиони, Манвеловы и др.). К концу правления Петра I его фаворит, светлейший князь А.Д. Меншиков, приобрел всеми правдами и неправдами около 100 тыс. душ мужского пола. Есть мнения ученых, что только из дворцового фонда Петр I раздал около 175 тыс. душ мужского пола. За 1719—1727 гг. есть данные и о среднем слое дворян-землевладельцев, имевших от 100 до 500 душ мужского пола. Их было 5019 человек (7,9%). В то же время помещиков, имевших не более 100 душ мужского пола, в начале 20-х годов насчитывалось 58 835 человек, или 91,3% всех землевладельцев в Европейской России. Среди них подавляющая масса помещиков — 38 310 человек, или 59,5% — имела не более 20 душ мужского пола. Им принадлежало в общей сложности 304 874 души мужского пола (9,5% всех крепостных помещичьих крестьян)
Здесь мы сталкиваемся с главной особенностью в развитии класса дворян — резким увеличением его численности (хотя определять точные цифры роста рискованно). К 1719—1727 гг. общее число землевладельцев в России достигло цифры 64471 (с конца XVII в. увеличение в 2—4 раза). Вполне понятно, что интенсивная колонизация и земельные приобретения России в первой четверти XVIII в. лежат в основе столь стремительного увеличения дворянства. Ряды петровского дворянства, видимо, в немалом числе пополнили ратные люди. Наконец, еще один солидный источник роста мелких душевладельцев состоял в процессе дробления поместий.
Во всяком случае, изданный 23 марта 1714 г . указ о единонаследии был продиктован реальными процессами в среде господствующего класса. Петр I стремился прекратить стихию измельчания поместий введением правила передачи поместья только одному из сыновей (а если в семье лишь одна дочь, то ей), с тем чтобы остальные шли на государственную, гражданскую или военную службу. Однако дворяне дружно игнорировали нововведение, и уже в 1739 г . оно было отменено. Зато положение указа об окончательном уравнении статуса поместья со статусом вотчины было решительно поддержано. Несмотря на то, что в этой части указ практически осуществлен был лишь в 30-е годы XVIII в., он имел громадное значение в укреплении материального и социального статуса широких кругов дворянства и прежде всего того мелкого и мельчайшего дворянства, которое получало в раздачу вновь осваиваемые земли юга и Среднего Поволжья.
Уравнивание статуса поместья и вотчины имело немалое экономическое значение, стимулируя развитие вотчинного господского хозяйства. Ведь в XVII в. в большой части поместий, особенно мелких, не было господских усадеб, т.е. не было собственно господского хозяйства. С указом 1714 г . появился стимул для роста числа таких хозяйств. В первой четверти XVIII в. появляются первые хозяйственные инструкции владельцев поместий для своих управителей-приказчиков.
Среди важнейших событий в жизни российского дворянства петровской эпохи было принятие 24 января 1722 г . «Табели о рангах» — государственного закона, создавшего своеобразную иерархию служебных разрядов и систему продвижения государственных чиновников, военных и лиц, состоящих при царском дворе. Все должности были поделены на две категории: военные и штатские. В каждой из категорий было 14 рангов, или классов, строго соотносящихся между собой, каждая штатская должность имела определенный военный эквивалент. Первый ранг во всех категориях был высшим (генерал-фельдмаршал, генералиссимус, адмирал, генерал-адмирал, генерал от инфантерии, от артиллерии, от кавалерии, а также действительный статский советник и канцлер). Последний, 14, класс составляли соответственно должности корнета, прапорщика и коллежского регистратора. Отныне принцип приоритета знатности и родовитости при занятии должности навсегда уступил место принципу выслуги и полной последовательности прохождения всех рангов.