Государственная дума, ставшая новым явлением в политическом устройстве Российской империи, при всех ее несовершенствах была близка по своим правам и характеру деятельности парламентам других монархических государств мира. Изданием 3 июня 1907 г. Манифеста о роспуске II Государственной думы и нового избирательного закона самодержавная власть совершила государственный переворот, отступив от принципов, заложенных в ранее принятых актах. При спаде активности населения это было неизбежно. Манифест провозглашал: «Только власти, даровавшей первый избирательный закон, исторической власти русского царя, довлеет право отменить оный и заменить его новым». Сохраняя антидемократические ограничения старого, новый закон о выборах сокращал число лиц, имевших избирательное право, и усложнял процедуру выборов депутатов. Народы Средней Азии, Якутской области, Забайкалья, кочевники Астраханской и Ставропольской губерний вообще лишались представительства в Думе. Резко снизилось число депутатов от Кавказа (10 мест вместо 29) и Польши (14 вместо 37). Это отвечало принципам Манифеста 3 июня — иные народности «не должны и не будут являться в числе, дающем им быть вершителем вопросов чисто русских». По новому закону рабочие потеряли около половины выборщиков, крестьяне — больше половины. С 26 до 5 (Петербург, Москва, Рига, Киев, Одесса) сократилось число городов, в которых проводились прямые выборы в Думу. Только в Петербургской, Московской, Владимирской, Костромской, Харьковской и Екатеринославской губерниях остались рабочие курии, избиравшие по одному депутату. В 53 губерниях Европейской России от крестьянской курии выбиралось по одному депутату. Введение новых цензов привело к разделению городской курии и вытеснению из числа выборщиков демократически настроенной городской интеллигенции. На губернских избирательных собраниях теперь при всех обстоятельствах преобладали представители только 2 курий: помещики от землевладельческой и крупная буржуазия от первой городской. Общее число депутатов Думы сократилось с 524 до 442.
По итогам выборов в III Думу места распределились таким образом: крайне правые — 50, умеренно правые и националисты — 97, октябристы и примыкающие к ним — 154, прогрессисты — 28, кадеты — 54, мусульманская группа — 8, польское коло вместе с литовско-белорусской группой — 18, трудовики — 13, социал-демократы — 20 (затем — 14, за счет отсева случайных лиц). Эсеры в выборах не участвовали. Ни одна из помещичье-буржуазных партий не имела абсолютного большинства, что предопределило особую роль в III Думе октябристского центра. Изменение состава большинства придавало неустойчивость Думе и позволяло самодержавию играть на противоречиях помещиков и буржуазии, оставаясь хозяином положения. Каждое думское большинство реализовало свои задачи. Правооктябристское содействовало осуществлению карательной политики власти, октябристско-либеральное — проведению минимума реформ, которые даже с точки зрения правительства были необходимы в России. Эту систему одни современники определили как «думский маятник», другие — как проявление политики бонапартизма.
Председателем Думы стал член ЦК «Союза 17 октября» помещик Николай Алексеевич Хомяков, бывший директор департамента земледелия и бывший губернский предводитель дворянства. В марте 1910 г. Хомяков ушел в отставку. Вместо него был избран председатель «Союза 17 октября» А. И. Гучков. С этого момента Думу возглавляли лидеры политических партий. Начиная с III Госдумы утверждаются основные формы парламентской деятельности: дебаты по заявлениям правительства, обсуждение законопроектов и бюджета, в том числе и в думских комиссиях, а также слушание ответов на запросы депутатов. Председатель Думы играл решающую роль во время дебатов и получил, хотя и с ограничениями, право всеподданнейших докладов. Из депутатов формировались постоянные и временные комиссии. На основе одной или нескольких политических платформ создавались партийные фракции (или группы), регистрировавшиеся Совещанием Думы, но число беспартийных депутатов оставалось большим. Имелись думские объединения иного типа — польское коло, группы мусульманских депутатов, казаков, крестьян и священников. Деятельность Думы и постоянных комиссий фиксировалась в стенографических отчетах, которые не велись во временных комиссиях и руководящих органах Думы.