В XIV столетии преп. Сергий и его ученики возродили на этих принципах всё русское общество. Но теперь «нестяжательство» и «духовное созерцание» отвергаются большинством Русской Церкви и Великим князем при равнодушии простого народа, обольщенного величественной идеей Москвы – Третьего Рима. Нестяжатели остаются в меньшинстве. Собор 1503 г. признает правоту иосифлян. В 1525 г. осуждается виднейший идеолог нестяжателей, греческий ученый монах Михаил Триволис (известный на Руси как Максим Грек). Долгие годы он проводит в заточении в Волоколамском монастыре. В 1531 г. туда же заточается ближайший ученик Нила Сорского князь-инок Вассиан Патрикеев. В 1553–1554 гг. заволжские скиты подвергаются полному разгрому царскими войсками. Иосифлянство побеждает с помощью царской власти, духовная традиция Сергия и нестяжателей – пресекается силой. Но плата за эту победу громадна. Великий князь Московский из покорного сына Церкви, слушающего своего «отца-митрополита», превращается в возглавителя Церкви.
Пока русская митрополия была подчинена Константинополю, независимому от русских князей, и митрополит оставался независимым от князя духовным владыкой. Но, объявив о независимости от константинопольского патриарха, Русская Церковь очень быстро попала под власть Великого князя Московского. Иван III несколько раз пытается, но все же не может решиться низложить нелюбимого им митрополита Геронтия, но сын и преемник Ивана – Василий III (1505–1533) без колебаний низлагает любимого народом митрополита Варлаама, кстати, и поставленного им без участия церковного собора, когда тот отказывается благословить явное беззаконие правителя – в декабре 1521 г. митрополит был по повелению великого князя закован в железа и сослан на Кубенское озеро.
Новый, назначенный Василием III митрополит Даниил благословил новую беззаконную прихоть князя – развод с супругой Соломонией, хотя он и был воспрещен восточными патриархами и афонскими старцами, и повторный брак при живой жене с княжной Еленой Глинской (21 января 1526 г.). Русское общество было возмущено поведением и князя, и митрополита. Даже в одной из официальных летописей брак этот назван прелюбодеянием. В народе говорили, что рожденный от этого сожительства «ублюдок», если Господь попустит ему воцариться, погубит Русскую землю. Через три года царица Елена родила Василию сына Ивана, будущего царя Ивана IV Грозного (1533–1584). Вести из великокняжеских дворцов и митрополичьих палат в то время быстро распространялись до самых маленьких городков и деревень. Царя-прелюбодея и митрополита-«потаковника» общественное мнение строго осуждало, уважение к ним падало.
Внешне княжение Василия III выглядит весьма успешным – присоединен к Москве хитростью и обманом Псков и уничтожена последняя вечевая республика (1510) – вечевой колокол увезен к Москве, а триста богатейших псковских семей переселены на Волгу; присоединено и ликвидировано Рязанское княжество (1517); отвоеван у Литвы Смоленск и упразднено Смоленское княжество (1514); Новгород-Северские князья, добровольно перешедшие при Иване III от Литвы под руку единственного православного Государя, выгнаны из своих княжеств, многие – заключены в темницы, а их родовые земли превращены в провинции княжества Московского (1517–1523).
Но нравственные устои русского общества всё более подрывались. Люди знали, что Василий занимает престол незаконно, что в кремлевской темнице томится венчанный на царство по полному византийскому чину Иваном III его внук Дмитрий Иванович (от старшего, рожденного еще первой женой сына – Ивана Малого), что поэтому сам Василий на царство не венчается. В 1509 г. царь Дмитрий Иванович был замучен насмерть.
Авторитет Церкви и княжеской власти падал, ереси размножались. Участившиеся набеги крымских татар, доходивших до Вологды и Кириллова, свидетельствовали о неспособности Великого князя выполнять главную свою задачу – защищать мирную жизнь и благополучие граждан. Утвердив свое самодержавие, Великий князь Московский не принес мир, процветание и нравственное здоровье Русской земле. Он расширял свою «отчину», но не благополучие граждан. И потому действительные успехи гражданского управления всё более подменял пропагандой национального величия и утверждением деспотического самодержавия. В отличие от своего отца, Василий не любил, когда ему перечили. Своих советников – родовитых князей и сановитых бояр он называл «смердами», прогонял с глаз долой, отбирал имущества. При нём за осуждение Великого князя стали рубить головы и резать языки. Объявляя, что он правит для народа, Василий III княжил для себя.