Еще одна замечательная особенность была у Ярослава Мудрого: он очень любил строить. В 1037 году в ознаменование победы над печенегами (в этой победе, как всегда, ему помогли новгородцы и варяги) повелел Ярослав поставить церковь Святой Софии, взяв за образец храм в Царьграде.
Софийский собор и по сию пору стоит в Киеве. Строили его греческие мастера, он огромен, величествен и прекрасен. Алтарные стены и главный купол украшены великолепной мозаикой. В то же время в Чернигове Мстиславом был заложен Спасо-Преображенский храм — замечательный памятник русского зодчества. Ярослав построил также церкви Святой Ирины и Святого Георгия, обнес Киев новыми каменными стенами, выстроил Золотые ворота, а над ними церковь Благовещения.
К этому времени в Киеве было уже много каменных зданий для именитых, горожане жили в деревянных домах, верхняя часть их обычно занималась под жилье, а нижнюю использовали как погреба и кладовые. Подобно отцу Ярослав строил города (Юрьев, Ярославль) и заселял степные пространства.
Княжение Ярослава важно для потомков как время высшего расцвета Киевской Руси. Иностранцам Киев казался соперником Царьграда, и многие в Европе искали дружбы с русскими.
Ярослав был женат на Ингегерде, шведской принцессе. Два сына его были женаты на немках, дочь Анну он отдал за французского короля Генриха I. Старшая — Елизавета — стала женой норвежского принца Гаральда Смелого. Браку предшествовала романтическая история в духе рыцарских романов. Чтобы получить руку прекрасной Елизаветы, Гаральд Смелый воевал с неверными в Африке и Сицилии, совершил множество подвигов и побывал в Иерусалиме.
Ярослав умер в 1054 году в возрасте семидесяти шести лет на руках любимого сына Всеволода и был погребен в Софийском соборе. Перед смертью он поделил между шестью сыновьями русские земли, а в завещании предостерег их от междоусобных войн и наказал жить в мире и любви. И сразу же после его смерти начались жестокие распри.
Распри князей-1
Теперь наша задача добраться до правления Владимира Мономаха, от него к Юрию Долгорукому и Андрею Боголюбскому, а далее к Александру Невскому. Между смертью Ярослава и восшествием на престол его прапраправнука Александра прошло двести лет. И все эти годы русские князья непрерывно, жестоко и алчно боролись за великокняжеский трон и собственную выгоду.
Дело здесь не в плохом характере князей или в дурной наследственности, плох был закон, а вернее сказать, обычай, по которому наследовались земли.
Как уже говорилось, князья владели русской землей сообща. Родовой обычай был очень силен в те времена. Старший в роде имел престол в Киеве, прочие князья имели свои уделы. По смерти великого князя престол переходил не к сыну его, а опять же к старшему в роде. Со сменой великого князя уделы опять перераспределялись. Все непрестанно двигалось.
Понятно, что при распределении престолов происходили неурядицы. Очень трудно внятно рассказать о семье Рюриковичей. Это была молодая, сильная, жизнелюбивая семья, в которой были перепутаны все крови Европы. Если в их жилах и текла славянская кровь, то она была очень разбавлена шведской, немецкой, норманнской, половецкой, греческой и пр.
Русские князья были плодовиты, наследников было много, а городов, которые можно наследовать, мало. Споры о старшинстве и порядке владений решались двумя путями: «рядами», то есть договорами, и «усобицами», то есть оружием. Битву в поле тоже считали судом, но это был суд Божий. «Пусть Бог нас рассудит!» — обычный клич перед битвой.
Города часто шли наперекор княжеским счетам, у них были любимые князья, они и призывали их на престол, нарушая очередь, а нелюбимых выгоняли.
Личный характер князей тоже имел огромное значение: были умные и не очень, трусы и храбрецы, порядочные люди и негодяи. Если князь был смел и приобретал популярность, то он зачастую использовал ее для приобретения чужих земель.
Отдавать в чужие руки дом, в котором вырос, никому не хотелось. «Это мое, потому что мое. А то, что твое, тоже мое!» — и летели в бой русские князья, и рубили головы братьев.
Если дружина была мала, то звали на помощь половцев, литовцев, варягов, ляхов. Наемные войска грабили по пути города и села. Жестокость и кровь… Но жизнь продолжалась, хлебопашцы пахали, охотники били зверя, купцы торговали, женщины пряли, а война перераспределяла наработанное. Здесь бессмысленно искать справедливости. Каждое время облекает справедливость в свои одежды.