Кроме политических партий существовало множество профессиональных союзов и объединений. Все это бурлило, спорило до хрипоты, негодовало и выплескивалось в виде митингов, забастовок и открытого неповиновения властям.
Государственные Думы I, II и III созывов
Закон об учреждении Государственной Думы был опубликован 6 августа 1905 года. Манифест 17 октября предоставил Думе законодательные права. 23 апреля 1906 года подал в отставку председатель Совета министров Витте. На его место был назначен консерватор И. Л. Горемыкин. Витте не любила царица Александра Федоровна. Она считала, что Манифест 17 октября не дал России ничего положительного.
Дума I собралась 27 апреля 1906 года. По составу она была оппозиционна правительству, большее количество голосов получили трудовики и кадеты. Открытие Думы в Зимнем дворце было торжественным, присутствовал Николай II. Председателем Думы был избран кадет профессор С. А. Муромцев.
Совместная работа Думы и правительства не получилась с самого начала.
Дума I выдвинула требования принудительного отчуждения частных земель в пользу малоземельных крестьян и амнистии политическим заключенным. Горемыкин отказался удовлетворить эти требования. Тогда Дума высказала «формулу недоверия правительству». Дальше был полный базар. Любые попытки правительства объясниться «зашикивались», каждое новое лицо встречалось криками: «В отставку!»
Горячие речи депутатов печатались в прессе и разносились по всей стране, это приводило к волнениям в деревнях. 8 июля 1906 года Дума I была распущена, Горемыкин отставлен от должности. Председателем Совета министров стал сорокачетырехлетний П. А. Столыпин (1862–1911) — волевой, энергичный и мужественный человек. Это был тип либерала-помещика. Занимая пост, он провозгласил, что будет поддерживать обновленный строй, проводить реформы и решительно бороться с революционным террором.
12 августа 1906 года на даче Столыпина на Аптекарском острове произошел взрыв. Столыпин работал по субботам, на даче был приемный день — народу на даче собралось много. Три террориста, ряженные офицерами, вошли в дом. С криками: «Да здравствует республика!» — один из них бросил бомбу. Сила взрыва была огромной, дом рухнул. Самого Столыпина отбросило взрывной волной, но он остался жив. Но тридцать человек было убито и столько же ранено, причем в их числе ранены были дети Столыпина — сын и дочь. В этот день Столыпин покончил с либеральными начинаниями.
Дальше пошла открытая война с террором. Дума I отменила смертную казнь, но закон не был утвержден. Столыпин нашел лазейку в законодательстве и создал военно-полевые суды. В ход пошла виселица. Весной при созыве Думы II закон о полевых судах не был принят. Но уже было казнено шестьсот восемьдесят три человека. Жертв террора за этот же период было семьсот шестьдесят восемь убитыми и восемьсот двадцать ранеными. Террористы убивали представителей властей самого разного ранга — от губернаторов до постовых городовых. Революционеры называли виселицы «столыпинскими галстуками». Это было время разгула террора и казней.
20 февраля была открыта Дума II. По составу она была либеральной. С декларацией правительства выступил Столыпин. Активные нападки левых заставили его крикнуть громоподобно (он был высокого роста): «Не запугаете!» На одном из заседаний Столыпин сказал про оппозиционеров: «Им нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия». Главные разногласия правительства и думцев касались аграрного вопроса.
В разгар дебатов появились сведения, что думская фракция социал-демократов создает в войсках военные организации.[113] 1 июня правительство потребовало от Думы лишить членов фракции «с.-д.» депутатской неприкосновенности, чтобы отдать их под суд за организацию военного заговора. Через три дня появился Манифест о роспуске Думы II и об изменении избирательного права. Депутаты «с.-д.» ушли в подполье, некоторые из них были арестованы.
Новый закон о выборах сильно урезал представительство Польши, Кавказа и Средней Азии, большее число выборных голосов получили землевладельцы европейской части России. Поскольку новый закон о выборах был принят с нарушением Манифеста 17 октября, многие в России стали считать принятие его «государственным переворотом».