И еще…
Читая в детстве романы, скажем, «Королеву Марго», «Дочь Монтесумы», «Хронику Карла IX», «Князя Серебряного», «Тиля Уленшпигеля» — романы кровавые, я поняла, что происходящее в них связано общей датой — XVI век. Жестокость XVI века уникальна! Причем это век ярких личностей, великих географических открытий, расцвета искусств, реформации Церкви… и бесконечные тысячи костров, на которых сжигали еретиков, и изощренные пытки, и лютые казни.
В Испании расцвет инквизиции, в Америке, после открытия Колумбом Нового Света в 1492 году, уничтожаются целые народы: ацтеки, майя и др. В Нидерландах лютует герцог Альба. По делам беспорядков с 1567 по 1573 год там осудили двенадцать тысяч человек, при количестве тогдашнего населения — чудовищная цифра. Во Франции казни и отравления завершаются беспощадной резней гугенотов в ночь Святого Варфоломея в 1572 году. В Швеции безумный король Эрих XIV вырезал такое количество своих подданных, что по размаху и бессмысленности его можно сравнить с Иваном Грозным. В Англии Мария Кровавая (жена Филиппа II Испанского) устроила резню протестантов.
Историки пишут: «…бурное развитие гуманистических теорий сопровождалось…», дальше перечисляются все ужасы. Но почему борьба за человечность сочеталась с жесточайшей бесчеловечностью? Еще говорят: век формирующегося абсолютизма, он должен быть жесток. Наверное, есть марксистская оценка XVI века. Но я скорее готова поверить, что в лютости населяющих XVI век людей виноваты пятна на Солнце, излучения из космоса или битва Уицрауэров (по Даниилу Андрееву, ящуров государственности), чем в рост классового самосознания, когда «народ сам вершит историю».
Я не настаиваю на фатальном развитии истории, но XVI век имеет фатальный характер. А Иван IV Грозный был воплощенное зло, низшее проявление тех дьявольских сил, которые терзали в XVI веке человечество.
Царь Федор Иванович (1584–1598 гг.)
В кратких очерках русской истории царю Федору Ивановичу обычно не отводят отдельную главу, он идет под общим заголовком «Борис Годунов», потому что именно Годунов был при Федоре реальным правителем.
Но я хочу высказаться в защиту Федора Ивановича. Да, он был слаб умом и здоровьем, не был пригоден к управлению государством, но именно при нем, а правил он четырнадцать лет, Русь вздохнула свободно. В это время произошло мало ярких событий (кроме разве что загадочной смерти ребенка Дмитрия в Угличе), о нем почти нечего писать, и это благое время для каждого отдельно взятого человека. Государство во время этого затишья ничего не завоевало и не выиграло, зато жители сего государства не подвергались казням, опале, разбоям и максимальному напряжению сил, при котором сама жизнь становится пыткой. И если судьба назначила в цари несмышленого, но доброго и истинно верующего Федора Ивановича, то уже за это он достоин нашего уважения.
Обидно, что современники этого не понимают. Сталина и Грозного уважают, про в общем-то безобидного Брежнева рассказывают злые анекдоты. По Грозному плачут (умер великий царь!), а сыну Федору забывают выказать уважение. Но, видно, такова природа человеческая.
Однако к делу! В завещании Ивана Грозного наследником престола и всея Руси был объявлен Федор, советниками его назначались князь Иван Петрович Шуйский,[20] князь Мстиславский,[21] боярин Юрьев,[22] боярин Годунов и любимец Грозного Богдан Бельский.
Федор был последним сыном Анастасии, первой жены Грозного. Во время вступления на трон Федору было двадцать семь лет. От Марии Нагой (седьмой жены Грозного) имелся царевич-младенец Дмитрий. Ему с матерью был пожалован в удел Углич.
Утверждение Федора на царство было неспокойным. В первую же ночь после смерти Грозного сторонники Федора приставили к родственникам царицы Нагим стражу, ожидая от них «злых умыслов». Москва волновалась. Бояре и начальники приказов срочно присягнули Федору, а царевича Дмитрия со всеми Нагими, двором их и стрельцами отправили в Углич.
Богдан Бельский (сторонник Дмитрия, человек умный и честолюбивый) развел в городе смуту, призывая стрельцов присягнуть Дмитрию. В перестрелке было убито двадцать человек и сто ранено. Бельского срочно сослали в Нижний Новгород.
Земский собор утвердил Федора на царство, и 31 мая 1584 года его торжественно короновали. Церемония была длинной и вконец утомила простодушного Федора. К ужасу присутствующих, он передал шапку Мономаха князю Мстиславскому, а «державу» (золотое яблоко) — Борису Годунову. Федор был человек «домашний» и не мог постичь всех этих государственных условностей. Недаром народ считал его юродивым и потому любил.
20
Князья Шуйские были Рюриковичи и вели свой род от князя Андрея, брата Александра Невского.