Теперь следовало выбить из Кремля засевший там польский гарнизон. Положение поляков было безнадежным, но они отказывались сдаваться, надеясь на помощь Ходкевича. Тот, уходя из Москвы, каким-то чудом сообщил осажденным, что уходит, чтобы пополнить запасы продовольствия.
Однако обещания его были несбыточны. Гарнизон, засевший в Кремле, не желал идти на переговоры, поляки вели себя надменно, называли московский народ подлейшим на свете, восхваляли собственное мужество и обещали Пожарскому страшные кары. Они все еще верили, что королевич Владислав сядет на русский трон.
В стане русских не было полного мира. Формально Трубецкой и Пожарский были равны, но Трубецкой, старший по думному чину, требовал подчинения войск себе. Казаки бунтовались, требовали денег и грозились уйти на юг воевать северские города. Пожарский понимал, что их нужно удержать в Москве любой ценой: тогда боялись возвращения Ходкевича. Но платить казакам было нечем. Прослышав об этом, Троицкий архимандрит Дионисий послал казакам в заклад на тысячу рублей церковные сокровища: ризы, стихари, утварь. Казаки усовестились брать в заклад святые вещи, вернули все в монастырь и написали грамоту с обещанием не уходить из Москвы.
Китай-город тоже был занят польско-литовским гарнизоном. 22 октября после обстрела ополченцы и казаки пошли приступом на Китай-город и взяли его. Первое, что увидели русские в Китай-городе, были чаны с человеческим мясом. Осажденные терпели жесточайший голод. Уже кошки и собаки были давно съедены. Голод делает с людьми страшные вещи.
Потеряв Китай-город, поляки выгнали из Кремля боярских жен и детей. Удивительно читать об этом: бояре боялись выпускать свои семьи, но Пожарский поклялся, что никакого вреда боярыням не будет. Вид у женщин был до крайности жалкий, но казаки опять подняли крик: почему нельзя грабить боярынь, если они стояли за Владислава? Пожарский защитил женщин.
26 октября 1612 года поляки сдали Кремль. Им обещано было сохранить жизнь. Москва полностью освободилась от польской интервенции. Россия была спасена.
Скажем сразу о дальнейшей судьбе главных героев освободительной войны Минина и Пожарского. Истинное признание соотечественников они получили много времени спустя после подвига. Князь Пожарский 11 июля 1613 года был пожалован боярским чином, получил грамоту на вотчину Нижний Ландех, но не стал близким к государю человеком. Ему не поручали по-настоящему важных государственных дел. Он дожил до 1642 года и был похоронен в Суздальском монастыре. Сама могила его была потеряна и обнаружена лишь в 1852 году ученым Уваровым. Виной тому, что Пожарскому не воздали по заслугам, была обычная болезнь царей — неблагодарность, а также некоторые свойства характера самого Пожарского. Современники пишут, что князь-освободитель страдал «черным недугом» — меланхолией, поэтому никого не расталкивал локтями, не искал выгоды, а прожил жизнь скромным и порядочным человеком.
К Минину отношение было еще более прохладным. Бояре обвинили его в непокорности, самовольстве. Уж наверное Минин держался с ними достойно, он знал, что сделал для своей страны. В 1613 году Минин был пожалован в думные дворяне, получил вотчину и поместье. А через четыре года скончался.
Легенда или нет, но рассказывают… В 1695 году в Нижний по корабельным делам прибыл Петр I. Он попросил показать ему могилу Минина. Ее с трудом нашли. По велению Петра прах Минина был торжественно перенесен в Нижегородский кремль и похоронен в усыпальнице Спасо-Преображенского монастыря. Петр опустился перед гробом Минина на колени и сказал: «Здесь лежит спаситель России». Эти слова были написаны на гробнице Минина.
В 1818 году благодарные потомки на народные деньги поставили в лучшем месте Москвы, на Красной площади, памятник освободителям Минину и Пожарскому.
Первым делом после изгнания поляков из Москвы стало избрание на престол нового царя. Выборы эти действительно были всенародными и никак не походили на выборы Годунова и Шуйского. По стране были разосланы грамоты о созыве Земского собора. По всей земле Русской был наложен трехнедельный пост, с амвонов молились, чтобы Бог вразумил людей и выбрали бы они достойного государя.
Собор начался в январе 1613 года. Никогда еще он не был столь представительным: были там выборные от бояр, дворян, посадских, казаков и даже черносошных (свободных) крестьян.
Выборы были долгими, горячими, много было острых споров и, конечно, интриг. Прежде решили: из шведского, польского и прочих немецких домов на русский трон никого не звать, «Маринкина сына на государство не хотеть». Царь, по понятиям выборных, мог быть только русским. Стали предлагать кандидатуры. Были названы князья Мстиславский, Голицын, Трубецкой, Воротынский и даже Пожарский. Когда стали подавать письменные извещения, то назвали имя шестнадцатилетнего Михаила Федоровича Романова, сына сидящего в польском плену Филарета. Эта кандидатура устроила всех. Политики-бояре считали, что при юном государе они будут руководить государством, более чистый простой народ умилился страданием этой семьи: при Годунове пострижены, в Смуту плененные. Не последнюю роль сыграло и то, что Филарет был близок к семье Ивана Грозного, он был племянником любимой народом царицы Анастасии. Так и постановили — быть царем Михаилу Романову.