После Смуты были предприняты попытки возродить шатровый стиль. Последней шатровой церковью в Москве была церковь Рождества в Путинках (1649–1652). Вступив на патриарший престол, Никон в 1652 г. запретил строительство шатровых храмов. Инициатор церковной реформы увидел в красочности и нарядности шатрового стиля отступление от религиозной идеи. Сосредоточив в своих руках огромную власть и фактически став правителем государства, Никон осуществил грандиозные строительные программы, подкрепившие его теократические устремления. Он достроил церковь Двенадцати апостолов в Кремле и Патриарший двор, основал Иверский монастырь на острове посреди живописного Валдайского озера, построил Крестный монастырь на Кий–острове на Белом море. Строительством руководил каменных дел мастер Аверкий Мокеев, не обладавший особым художественным даром, но имевший большой опыт строительства.
Греческие иерархи, из года в год приезжавшие в Москву за милостыней, выражали надежду на то, что Россия поможет православным народам Балкан освободиться от турецкого ига. Перспектива превращения Московского царства в мировую православную империю побудила патриарха Никона осуществить проект, выдвинутый в свое время Борисом Годуновым. На Руси был воздвигнут собор, служивший копией храма гроба Господня в Иерусалиме, главной святыни всех христиан. Местом для храма стала не кремлевская площадь, а живописные берега реки Истры под Москвой, где патриарх основал Ново- Иерусалимский монастырь. Грандиозный Воскресенский собор, воздвигнутый в монастыре, надолго стал образцом для русских зодчих.
Монастыри, неоднократно подвергавшиеся нападениям в Смутное время, спешили обзавестись в XVII в. мощными укреплениями. Перестраиваются башни Троице — Сергиева монастыря. Замечательным памятником северной архитектуры стал «новый город» (крепость) Кирилло — Белозерского монастыря, сооруженный в 1633–1679 гг. Знакомство с западным искусством сказалось на вкусах русской знати. Первый сановник государства Л. К. Нарышкин, дядя Петра I, в 1690–1693 гг. выстроил в своей усадьбе церковь Покрова в Филях. Новый архитектурный стиль получил наименование нарышкинского барокко.
Гражданские постройки России XVII в. оставались в большинстве своем деревянными. Среди дворян и купцов самые богатые строили себе каменные палаты. Ранний тип усадеб XVII в. представлен палатами купцов Поганкиных в Пскове. Эти усадьбы еще напоминали дом–крепость с мощными стенами и крохотными оконцами. Совершенно иначе выглядели хоромы богатых людей второй половины XVII в. Примером могут служить дом дьяка Аверкия Кириллова и палаты Симона Ушакова в Москве. Среди столичных общественных зданий своим декоративным убранством выделялось здание Печатного двора (1679).
Подлинным шедевром древнерусского деревянного зодчества был царский дворец в подмосковном селе Коломенском, построенный в 1667–1681 гг. Кровля дворца имела форму шатров и «бочек», стены были покрыты яркими красками и украшены золоченой резьбой. Московиты называли коломенский дворец «восьмым чудом света». В XVIII в. дворец был разобран из–за ветхости. Художественные мастерские Оружейной палаты в XVII в. значительно расширили масштабы своей деятельности. После 1648 г. на службу в Оружейную палату были впервые приняты художники, приехавшие в Россию из Западной Европы. В русских церквах появилось множество икон, писанных «по–фряжски». Никон и его окружение осудили новую манеру иконописи. Идеалом для патриарха служили греческие иконы. Благодаря тесным связям с Афоном и другими центрами православного Востока русские имели возможность познакомиться с различными образцами греческой иконописи.
Новогреческое искусство, испытавшее влияние итальянской живописи, олицетворяло в глазах московских церковных реформаторов идеальное сочетание православия и высшего живописного мастерства. Крупнейшим художником XVII в. был Симон (Пимен) Федоров сын Ушаков (1626–1686 гг.). Одни исследователи считали его разрушителем основ русской традиционной живописи, другие — традиционалистом, который оживил иконный стиль средствами новой живописи. Много лет жизни художник посвятил работе над образом Христа. В его иконах Спас Нерукотворный можно заметить более тонкие психологические нюансы, новые приемы светотени. Ушаков удалился от традиции древнерусской иконописи под влиянием современного западного искусства, служившего ему образцом.