Когда обвиняли евреев в спаивании крестьян, не принимали в расчет и тот факт, что евреи в деревнях не имели права владеть землей, были ограничены в городах в торговле и ремеслах, и основным способом заработать на хлеб было для них винокурение и шинкарство. Закон запрещал им самостоятельно заниматься этим промыслом, и потому они брали на откуп у помещиков производство и продажу водки. Волей-неволей они становились посредниками между землевладельцами и крестьянами, а помещики, используя свою власть, заставляли евреев-шинкарей распродавать огромные количества спиртных напитков. Иногда одной и той же деревней владели несколько помещиков, каждый из них строил там свой шинок, сажал своего шинкаря и продавал водку собственного изготовления. В сенатском докладе было отмечено, что С.Зорич "приневоливал еврейских шинкарей брать у него хлебное вино в каждый год 16000 ведер и взыскивать с них по 3 р. 15 коп. за ведро", хотя это вино стоило в три раза дешевле и продать его в таких количествах не было никакой возможности. По приказанию Зорича бочки насильно вкатывали в шинки и взыскивали с шинкарей деньги "через экзекуцию". Выходило так, что еврей-шинкарь выторговывал у крестьянина последнюю копейку и отдавал ее помещику, оставаясь таким же нищим, как и его закабаленный сосед. Многие современники отмечали поражавшую их нищету шинкарей, а литовский губернатор писал в своем докладе, что в корчмах сидят одни женщины, а их мужья "выходят на другие промыслы, потому что доход с шинка часто бывает недостаточен на их содержание".
Приехав в Белоруссию, Державин обнаружил во время ревизии, что крепостные крестьяне едят хлеб пополам с мякиной, щавель, лебеду и коренья: по "привычке и нужде в довольном равнодушии", - да и еврейское население края пребывает "в крайнем изнурении и нищете и таковых большая часть". Он даже отметил, что во многом виноваты некоторые помещики, которые курят вино в огромных количествах, строят шинки, насаждают пьянство и облагают крестьян непомерными поборами. Однако Державин - сам крупный помещик-причиной всех бед белорусского крестьянина выставил одних только евреев, хотя в частном письме генерал-прокурору Сената он сообщал иное: "Трудно без погрешения и по справедливости кого-либо строго обвинять. Крестьяне пропивают хлеб жидам, и оттого терпят недостаток в оном. Владельцы не могут воспретить пьянства для того, что они от продажи вина весь доход имеют. А и жидов в полной мере также обвинять не можно, что они для пропитания своего извлекают последний от крестьян корм. Словом, надобно бы всем сохранить умеренность…, но всяк себе желает больше выгод".
Державин наблюдал белорусских евреев каких-то три-четыре месяца, можно сказать - проездом, и тем не менее решился составить подробнейший план полного переустройства еврейского быта. Его записка, поданная в правительство, называлась так: "Мнение сенатора Державина об отвращении в Белоруссии недостатка хлебного обузданием корыстных промыслов евреев, о их преобразовании и о прочем". Он писал, основываясь на своих "исследованиях": евреи избегают трудных работ, потому что из их "талмудов" следует, будто они должны господствовать, а другие народы - им подчиняться; их школа - "гнездо суеверств", где детей учат лишь религии и фанатизму, и пока не переменятся их школы, не переменятся и их нравы; свои богатства они собирают "для создания нового храма Соломонова или для плотских удовольствий"; ходят всегда с покрытой головою, потому что "чтут себя пред всеми другими народами превосходнейшими"; имена берут одинаковые, "каких-нибудь Мовшев, Абрамов, Лейбов, Хаймовичев, Лейзаровичев и тому подобных", и это надо также "отнести к их хитрости"; да к тому же они носят одинаковое черное платье, отчего "теряется память, смешивается понятие" и очень трудно определить истинное их количество при взимании налогов. После такого предисловия Державин изложил свой обширный проект - восемьдесят восемь пунктов! - насильственного "преобразования евреев". Прежде всего необходимо разместить их поровну по разным местам Белоруссии, чтобы они перешли к земледелию, а излишек переселить на "пустопорожние земли в Астраханской и Новороссийской губерниях". Державин предлагал размещать евреев на особых улицах, отдельно от христиан; не допускать евреев к выборам в городские магистраты, чтобы судьбу христиан "не предавать в руки ненавидящих их"; "даже в Сибирь на каторгу не отправлять жидов с женами, дабы не размножалися и не развращали сердце Империи, то есть коренных жителей", - и так далее. Таким образом, писал Державин в заключение, "евреев род строптивый и лукавый, враги христиан, получит образ благоустройства", а Павел I, совершив эту реформу, удостоится великой славы за исполнение заповеди: "Любите врагов своих и творите добро ненавидящим вас".