– Милорд, ты, должно быть, думаешь, что я лишился ума?
– Не знаю. Но у нас есть способ выяснить это. Наши маги-ученые проведут проверку…
– Я совершенно нормален, барон. Возможно, нормальнее даже, чем когда-либо. Тебе не стоит опасаться меня.
Мелиадус возвел глаза к потолку.
– Во имя Рунного посоха, неужели никто не желает настоять на своем? – Он распахнул дверь. – Мы всё узнаем о тебе, герцог Кёльнский. Сегодня же за тобой придут!
После ухода незваного гостя Хоукмун так и остался лежать на кровати. Допрос быстро улетучился из его памяти, и он лишь смутно вспомнил о нем часа через два-три, когда стражники в масках кабанов вошли в комнату и велели ему идти за ними.
Хоукмуна вели через многочисленные коридоры, поднимавшиеся все выше и выше, пока путь им не преградила большая железная дверь. Один из стражников заколотил по ней древком огненного копья, и створка со скрипом отворилась, впуская свежий воздух и дневной свет. Снаружи уже ожидал отряд в пурпурных доспехах и плащах и в таких же пурпурных масках ордена Быка, скрывавших лица. Хоукмуна передали под их опеку, он огляделся по сторонам и увидел, что стоит посреди широкого двора, полностью покрытого, за исключением посыпанной гравием дорожки, прекрасным газоном. Газон был обнесен высокой стеной с узкими воротами, по стене вышагивали часовые из ордена Кабана. А дальше возвышались мрачные городские башни.
Миновав ворота, Хоукмун вместе со своим сопровождением вышел на узкую улицу, где уже ждал экипаж в форме двуглавой лошади из покрытого позолотой эбенового дерева. Когда герцог Кёльнский вместе с двумя безмолвными стражниками занял свое место внутри, экипаж тронулся. Сквозь щель в занавесках было видно башни, мимо которых они проезжали. Солнце садилось, и зловещий свет затопил город.
Наконец экипаж остановился. Хоукмун безучастно позволил стражникам вывести себя наружу и сразу же понял, что они прибыли во дворец короля-императора Хуона.
Дворец возносился ярус за ярусом, почти исчезая из виду в вышине. По углам его защищали четыре высокие башни, и эти башни светились темно-золотым. Стены императорской резиденции украшали барельефы, изображающие непонятные обряды, баталии, знаменитые эпизоды из долгой истории Гранбретани; тут же – горгульи, статуи, абстрактные орнаменты. Это гротескное, фантастическое сооружение возводилось не один век. В процессе создания использовались все мыслимые строительные материалы и краски, и потому строение сверкало смесью оттенков, охватывающих весь спектр. Никакой системы в выборе красок не было, не ощущалось даже попыток подобрать их в тон или по контрасту. Один цвет перетекал в другой, цепляя взгляд, оскорбляя разум. Дворец безумца, затмевающий в своем сумасшествии весь остальной город.
В воротах Хоукмуна ждали очередные стражники. Эти были в масках и доспехах ордена Богомола – ордена, к которому принадлежал сам король Хуон. Их замысловатые маски насекомых были усыпаны драгоценными камнями, блестели усики из платиновой проволоки, фасеточные глаза масок сверкали десятками разных самоцветов. Сами солдаты отличались долговязостью, тонкими ногами и руками, и их стройные тела защищали доспехи, похожие на черно-зеленый, отливающий золотом панцирь насекомого. Когда стражники заговорили друг с другом на своем тайном языке, послышались щелчки и шорох.
Первый раз за все это время Хоукмун заволновался, когда его повели его по длинным дворцовым переходам. Стены коридоров были отделаны листами темно-малинового металла, в котором отражались искаженные силуэты идущих.
Наконец они добрались до просторного зала с высоким потолком. Темные стены были пронизаны белыми, зелеными и розовыми прожилками. Словно мрамор. Но эти прожилки постоянно перемещались и поблескивали, меняя размер стен и потолка.
Пространство зала, протянувшегося на добрую четверть мили в длину и почти на столько же в ширину, было через равные промежутки заставлено какими-то устройствами, внешне похожими на машины, назначения которых Хоукмун не понимал. Как и всё, увиденное им с момента прибытия в Лондру, эти механизмы были изготовлены из драгоценных металлов и полудрагоценных камней и богато украшены, а в их инструментах Хоукмун не смог различить ничего хотя бы отдаленно знакомого.
Многие детали этих устройств двигались – отмечали, считали, измеряли, – управляемые людьми в масках ордена Змеи. Ордена, состоявшего исключительно из магов и ученых на службе короля-императора. Они кутались в пятнистые плащи с надвинутыми на лица капюшонами.
По главному проходу к пленнику пошел, жестом отослав стражников, человек в богато украшенной маске. Судя по ней, а также по его выправке и манере держаться, этот гранбретанец занимал высокое положение. Возможно, высшее в своем ордене.