— Что ты здесь забыла?!
Мужчина даже и не думал выходить. И отворачиваться тоже. Я вроде и привыкла быть обнаженной, пока плавала русалкой в озере, но сейчас-то я человек! Стыд человеческой дамы, да еще и благородного происхождения, вдруг всколыхнулся ко мне.
— Выйди немедленно! — вдруг рявкнула я и схватила мочалку с полки. Недолго думая, я швырнула ее в нахала. С влажным звуком она ударилась о его грудь и шлепнулась на пол. Инквизитор посмотрел себе под ноги на лежащую мочалку и поднял голову на меня. Под маской что-то подозрительно сверкнуло.
— Кажется, это моя комната, — отчеканил Эйрон.
— Где твое воспитание? — метнула возмущенный взгляд. — Я думала инквизиторы — дети благородных. И не врываются в ванну, когда там моется дама!
И куда тебя несет? Прикусить бы язык, да остановиться уже не могла. Все же в прошлой жизни я точно не коров пасла.
— Дама может мыться в моей ванной, — угрожающе раздалось из-под маски. — Только если потом она окажется в моей постели.
Я еле слышно ойкнула. Надо же было ему вернуться так рано.
— О, если ты хочешь поменяться кроватями, то я не против, — натянуто улыбнулась я.
— Вылезай, — шутку не оценил. — Или я сам тебя вытащу.
— Знаешь, — я вдруг вспомнила, как быстро сохну сегодня. — Неужели тебе жалко для меня воды? Я же не золото у тебя украла, а всего лишь искупалась.
— Это моя комната. Здесь хранятся не только личные вещи, но и важные рабочие. И теперь я не знаю, что ты делала здесь на самом деле.
— Я не воровка.
— Это не самая большая опасность для меня, — Эйрон наклонил голову набок. — Образованная девушка появляется в одежде простолюдинки как раз тогда, когда я ищу служанку. Она много врет, притворяется сиротой и бездомной, чтобы остаться жить у королевского инквизитора. Потом будто бы невзначай видит его без маски, а теперь и вовсе проникает в его спальню, пока его нет дома. Ты действительно не видишь в этом ничего странного?
— Ты слишком подозрителен, — я пыталась его успокоить. — У меня и в мыслях не было ничего дурного. Я клянусь перед всеми богами.
— Я все больше убеждаюсь, что должен убить тебя.
— А ты убьешь? — тихо спросила я.
Инквизитор молчал. За окном послышался раскат грома, и я облегченно выдохнула. Если проживу еще полчаса и не умру придушенной или прирезанной, то наконец смогу не торчать все время подле воды.
— Я не знаю, — в его голосе было столько отчаяния, что я не могла скрыть удивления. Самый страшный человек королевства стоял передо мной и не мог решить, избавиться ему от подозрительной девицы или нет.
— Послушай, — я давно перестала замечать, что перешла на ты. Осторожно переступив через борт, я все же решила вылезти из лохани. Придерживая так и норовило показать что-нибудь инквизитору, но я его крепко держала двумя руками. — Я не знаю, как доказать тебе, что я ничего не видела и ничего не задумала. Но если ты…
Кусок мыла, которое я швырнуло в куаша, скользнуло из-под моей ноги, и я почувствовала, что лечу. Удар по голове выбил искры из глаз, а затем все провалилось во тьму.
17
Я с трудом подняла веки. Огонь от свечи, хоть и был довольно тусклым, но все же с беспощадной жесткостью резал глаза, отдавал острой болью в затылке.
— Ты проснулась! — Никс улыбнулся и откусил кусок от редиса, что держал в руке. Его пухлые щеки заходили вверх-вниз, напоминая мне о бурундучках, что жили недалеко от нашего дома.
Бурундучки? Дома? От неожиданности я попыталась сесть, но резкая боль в голове заставила лечь обратно.
— Стой, стой, стой! — испугался Никс. — Врач сказал, тебе нужен покой!
— Врач? Тут врач был?
— Ага.
Погодите, кого сейчас врач волнует? Возле моего дома было много бурундуков! Это воспоминание не приходило, не возникло из неоткуда в моей голове. Оно словно просто жило там, и всплыло так естественно в процессе размышлений. Самое настоящее воспоминание, как если бы я была снова человеком.
Я пыталась понять, что же я еще помню.
К сожалению, ничего.
— Дядя! — крикнул Никс. — Флора очнулась.
Инквизитор стоял в дверях спальни, словно не решался войти. О чем он сейчас думал? Плащ и маска надежно скрывали его эмоции, язык его тела, но от меня не могло укрыться, как он напряжен.
Никс встал с кресла и вышел из комнаты.
— Ты мог просто дать мне умереть, а не тратиться на врача, и твои проблемы тут же решились бы.
— Тогда я не смог бы полюбоваться на тебя без полотенца.
Его шутливый тон меня удивил. Я опустила глаза и увидела, что одета в мужскую сорочку. Я приоткрыла было рот от возмущения, но не нашлась, что ответить, и тут же закрыла его обратно.