— Мне ничего не нужно. И любовницей твоей не стану.
— Тогда позволь, — он замялся. — Позволь мне сопроводить тебя в зал. Будет нелепо, если мы вернемся порознь.
— И зачем это мне?
— Я не стану никому говорить, что ты не моя племянница. Даже больше — я подтвержу это и никому не позволю усомниться.
— Хорошо.
Я позволила ему взять себя под локоть, и мы вошли в зал так же, как и покинули его: вместе, с натянутыми улыбками. Хотя мне хотелось скорее сбросить с себя его руку.
Стоило двери распахнуться, как перешептывания смолкли, и не один десяток гостей с интересом на нас посмотрели. Правила приличия не позволили на нас открыто пялиться, и все быстро отвернулись, изображая бурное общение.
— Вы их волнуете, — шепнул лорд Камонт мне на ухо, и я поежилась от этой неприятной близости.
Пока мы двигались по залу, я то и дело ловила на себе быстрые взгляды. Гости не могли удержаться и не взглянуть на нас еще хотя бы разочек.
К счастью, длилось это не долго. Лакеи отворили входную дверь в бальный зал, и громогласно объявили:
— Губернатор и его достопочтенный гость.
Все разом повернулись и оживленно зашептались. Наша «родственная» парочка вмиг перестала быть интересной.
— Кто это? Кто с губернатором? — тут и там слышался возбужденный шепот.
Я приподнялась на носочки, чтобы увидеть губернатора и его гостя, но высокие прически дам мне мешали. Попытки найти «окошко» между благородных голов тоже не увенчались успехом. Но когда я в очередной раз приподнялась, толпа перед нами неожиданно расступилась.
— Лорд Камант, любезнейший, — произнес губернатор. — Подойдите к нам.
Мы стояли по двум сторонам образовавшегося коридора. С одной стороны: я и Камант, с другой: губернатор и его почетный гость — королевский инквизитор. Его лицо все так же скрывала маска, но вместо плаща был выходной костюм благородного аристократа, черный как сама ночь, с серебряными эполетами вместо звезд.
Я не видела его глаз, но это было и не нужно. Я ощущала кожей — он смотрит только на меня. А я, в свою очередь, не могла смотреть ни на кого кроме него. Этой встречи не должно было быть.
Камант, все так же сжимавший мой локоть, двинулся навстречу губернатору, и мне ничего не оставалось кроме как идти вместе с ним. Сил на искусственную вежливую улыбку, которую обязан был демонстрировать каждый благородный на балах, просто не было. Сердце в груди будто замерло, а вместе с ним и время. Словно во сне мы двигались сквозь вязкую невидимую пелену.
— Позвольте представить вам, господин инквизитор, лорда Каманта — владельца большей части рудников в этих краях.
Мужчины вежливо кивнули друг другу.
— А это? — губернатор пробежал по мне взглядом и, не признав знакомую ему даму, выжидающе посмотрел на моего спутника.
— Моя дорогая племянница, — лорд запнулся. — Моя … эм… племянница…
— Флора, — подсказала я и подала руку.
Губернатор тут же ее поцеловал. Настала очередь инквизитора. Он принял ее и слегка сжал мои пальцы. Со стороны это выглядело в рамках приличия, но я ощутила совершенно незаметную другим задержку в этом жесте.
— Приятно познакомиться, Флора. — нотки в его голосе заставили меня всю сжаться внутри. Как некстати, я вдруг вспомнила о его украденном плаще, что на входе забрали лакеи. Хотя, в данной ситуации, это меньшая из моих проблем.
22
Никса я решил больше с собой не брать. Толку от мальчишки никакого, а если с ним что случится, его отец меня в порошок сотрет. Лучше отвечать только за свою жизнь.
С этими мыслями я ехал к шахтам. Изо дня в день я возвращался сюда, искал хоть какую-то зацепку, но ни одна поездка еще не принесла успеха. Я упокоил кучу нежити, даже выследил и уничтожил голема, но следы ведьмака или ведьмы не находил.
Это значило только одно — отступник хитер и умен. Найти будет непросто, потребуется больше времени. И меня это жутко раздражало: оставаться надолго в любом городе, значит подвергать свою личность опасности. А я итак наделал много ошибок.
Я спешился с лошади неподалеку от очередной шахты и сверился с картой, которую мне выдал губернатор.
«Шахта «Алмазный дождь», принадлежит лорду Каманту» — гласила подпись над значком на карте. Я быстро пробежал глазами по другим. «Принадлежит лорду Каманту. Принадлежит лорду Каманту. Принадлежит лорду Каманту.» Куда бы я не глянул, почти над каждой шахтой значилось имя этого лорда. Большая часть штолен и рудников принадлежала именно ему, лишь над несколькими были написаны другие имена.