— С чего бы это? Поросенок обычно полкухни сметает, а тут гляди-ка, — Авиро с подозрительным прищуром смотрел на мальчика.
— Что-то случилось, Никс?
— Нет, все в порядке, не беспокойся.
— Может ты заболел?
— Нет, со мной все хорошо.
— Несварение? — выдвинула я очередную теорию.
— Нет. Все хорошо. Я просто не голоден.
— Может ты уже перекусил просто?
— Нет! — Никс сорвался на крик. — Я еще не ел, но я не голоден!
— Тогда может…
— Хватит! Я не голоден, ясно?!
— Что за крики? — Эйрон спустился на кухню. Плаща не нем не было. Видимо он решил, что нет смысла больше прятать фигуру. Белая сорочка напомнила мне о вчерашнем вечере, и я почувствовала, как кровь прилила к щекам.
— Я пытаюсь объяснить Флоре, что не буду завтракать. Я не хочу есть!
Инквизитор так и застыл на последней ступеньке. Немного подумав, он с беспокойством в голосе спросил:
— Ты заболел?
— Нет! — громче прежнего взревел Никс. Он подскочил, опрокинул стул, и, оттолкнув дядю, умчался наверх.
— Возраст такой, — резюмировал Авиро и исчез. А мы остались наедине. Хотя для инквизитора после побега Никса нас итак было лишь двое.
— Нужно поговорить, — сказал Эйрон. Он подошел к стулу, но садиться не стал. Вместо этого он оперся руками на спинку.
— О чем? — как можно непринужденнее спросила я. — Если о плаще, то я тотчас тебе отдам его. Мне не нужно чужое. Уже не нужно…
— Я уже сказал — оставь его себе. Есть вопросы и поважнее. Ты не можешь больше работать служанкой.
— Я так и знала, — не сдержала расстроенного вздоха. — Я все понимаю. Соберу вещи сейчас же.
Я двинулась в сторону своей каморки, но Эйрон преградил мне путь.
— Нет, ты остаешься.
— Тогда я тебя не понимаю! Реши уже: выгоняешь меня или я остаюсь! — вспылила я.
— Ты останешься, но ты больше не можешь работать служанкой.
— Вот-те раз, — присвистнул за шкафом Авиро.
— И что я тогда буду делать здесь? — я растерялась.
— Останешься как моя гостья.
— Нет, я не могу, — почему-то его предложение меня даже испугало. — Благородная девушка не может жить в доме с мужчинами без компаньонки.
Я сначала сказала, а потом уже поняла, что именно. Большей глупости нельзя было придумать. Когда я работала служанкой — это было нормально, а остаться гостьей — опорочить свою честь. Смешно. Но прошлая жизнь всплывала все чаще, напоминала о себе такими обрывочными суждениями, мелкими привычками. Я словно снова становилась собой. Настоящей собой. Ту, которую я и сама еще не знала.
— Забудь, — поспешила вставить, пока Эйрон не ответил ничего на мое глупое заявление. — Я не могу повиснуть на твоей шее и ничего не делать. Я даже не отработала еще три золотых, которые просила.
— Кстати о них. Я так понимаю, ты купила на них платье?
— И украшения, — кивнула я.
— Могла просто попросить.
— И как ты это представляешь? Эй, господин инквизитор, дай своей бедной служанке три золотых, она хочет сходить на бал! Так?
— Ну хоть одна загадка разгадалась, — проигнорировал мой выпад мужчина. — Осталось узнать, кто ты на самом деле. Имя-то хоть настоящее?
Я промолчала, и он все понял.
— Бездна тебя побери! Я придушу тебя скоро собственными руками!
«Опоздал, я уже утонула» — хотелось ляпнуть в ответ, но промолчала.
— Ладно, — Эйрон успокоился. — Я закончу поиски этой ведьмы, а затем займусь тобой. Тогда тебе не отвертеться. Жить будешь наверху.
— Нет, я не могу.
— Можешь. Я освободил комнату Никса, займешь ее. Он и со мной поспит неплохо.
— Но как же…
— Я все уже решил, — Эйрон не дал договорить. — Собирай вещи, я помогу поднять.
Инквизитор отнес мои весьма скромные пожитки наверх и оставил у дверей новой комнаты. Он уже уходил, но вдруг обернулся и посмотрел на меня:
— Ты была великолепна в голубом платье.
Кровь прилила к щекам, но Эйрон этого уже не видел — он повернулся спиной, чтобы уйти.
— Но что мне делать целыми днями? — спросила в его спину.
— Думаю, такая предприимчивая дама, как ты, не будет скучать, — бросил через плечо.
26
На следующее утро я застала грустного Никса на кухне. И снова в его руках была лишь чашка чая. Под глазами пролегли синяки. Его рука подрагивала, когда он подносил чашку к губам.
— Ты так рано проснулся? — я накинула фартук. — Я еще не готовила, но могу отварить тебе яйца и нарезать салат.
— Я не голоден, — тоскливо ответил парень.
— Уверен? — меня беспокоило его состояние. Никс и часа не мог не жевать, а тут уже второй день отказывается от еды. Что-то здесь нечисто.