— Уверен! — грубо ответил он и опустил глаза, рассматривая чай в чашке.
— Парнишка так скоро помрет, — недовольно буркнул Авиро, вылезай из-за шторы. — Еще не хватало его неприкаянный дух отсюда изгонять.
Я посмотрела на Никса, но то даже на миг не поднял глаз. Я достала сковороду и поджарила яйца. План был проще некуда: запах раззадорит мальчишку, и он привычно накинется на еду.
Поставила тарелку с яичницей перед Никсом, и сделала вид, что занята чисткой овощей. Сама же украдкой поглядывала.
Юноша впился жадным взглядом в еще дымящиеся яйца. Он нервно сглотнул, а затем отвернулся. Но уже через секунду его глаза снова вернулись к еде. Никс заелозил на стуле, а затем осторожно провел пальцем по яйцу. Желток лопнул, вытек наружу, и Никс сунул испачканный палец в рот, прикрыв от блаженства глаза.
— Ага! — накинулась на него я, и мальчишка вздрогнул и вынул палец. — Ты голоден, врунишка!
— Ну, если только чуть-чуть…
— Ешь! — я подвинула тарелку. Никс с мольбой в глазах посмотрел на меня. Я добавила на стол вчерашний хлеб и остатки курицы. Никс сглотнул. Он оторвал крошечный кусочек мяса и съел. И вдруг он кинулся на еду, словно голодал не сутки, а целый месяц. В мгновение ока и курица, и яйца, и хлеб исчезли с тарелок. Я услужливо подсунула ему огурцы, и те тоже исчезли с громким хрустом.
— Так-то лучше, — улыбнулась я.
К моему удивлению, губы Никса задрожали. Он вдруг разрыдался, громко, словно маленький ребенок, и резко вскочил на ноги.
— Ой-ей, что случилось-то? — шарахнулся в сторону Авиро.
Никс, рыдая, побежал на второй этаж. Я подхватила юбки и кинулась за ним. Мальчишка распахнул дверь в свою бывшую спальню, которая теперь принадлежала мне, и, натолкнувшись на чужие вещи, сдавленно застонал. Он кинулся в другую сторону и пулей залетел в комнату инквизитора.
— Никс! — я заскочила следом. Мальчишка рыдал на кровати, уткнувшись лицом в одеяло. Я села рядом и гладила его плечо, пока он не успопился.
— Ты все испортила! — сказал Никс и икнул.
— Что испортила? О чем ты?
— О… о… о яичнице твой проклятой, — потянул мальчик, словно снова хотел расплакаться. — И кууууурице с хлеееебом.
— Не понимаю тебя.
— Она меня никогда теперь не полюбит!
— Кто? — совсем оторопела я.
— Анника, — Никс повернулся и, увидев непонимание на моем лице, добавил: — Девушка с рынка. Рыжая.
— О, — только и смогла выдавить я.
— Она сказала, что я… что я, — Никс всхлипнул и замолчал.
— Что она сказала?
— Что я похож на медвежонка! Какой ужаааааас!
— Она так и сказала? — мне вдруг стало смешно, но я старалась сохранять серьезный вид.
— Не совсем, — Никс сел рядом. — Она сказала, что у меня такие милые щечки. И я такой пухленький, как медвежонок.
Я кашлянула, стараясь скрыть смешок.
— Разве это плохо? — взъерошила волосы Никсу. — Она просто хотела сказать, что ты милый.
— Плохо? Да это просто ужас! Какой мужчина хочет быть медвежонком?! Хоть не щеночком назвала, и на том спасибо!
— Ну, знаешь, — улыбнулась я. — Каждый медвежонок — это сильный и могучий медведь в бужущем. Подумай об этом.
— Возможно, ты права, — Никс задумался, и мы замолчали.
— Почему ты сказал, — нарушала тишину первой. — Что я виновата во всем?
— Ты меня накормила. А я хочу похудеть.
— Может стоит больше тренироваться, а не голодать? — раздался голос на пороге комнаты, и я увидела, что Эйрон вернулся.
— Думаешь, дядюшка? — недоверчиво спросил Никс.
— Уверен. Мне это помогло.
— Ты тоже был… толстым?
— Конечно. Это у нас семейное. Мне помгли упорные тренировки.
— Правда? — глаза Никса загорелись. — Научи и меня!
— Уверен, что справишься?
— Я готов! — парнишка вскочил и подбоченился, демонстрируя свою готовность.
— Тогда иди во двор и сделай не менее сотни отжиманий. А когда закончишь, приседай пятьдесят раз.
— Понял.
Никс пулей вылетел из комнаты. Я только улыбнулась. Первая любовь, а он еще такой юный.
— Возвращаюсь домой, а ты опять в моей постели, — Эйрон зашел в комнату и остановился возле шкафа. — мне стоит проверять, не пропал ли мой мундир? Или, может, штаны?
— Сегодня вроде не планируется бал, — я поднялась с кровати. — Можешь не переживать за свою одежду.
— Останься, — попросил инквизитор. — Это просто неудачная шутка.
Я села обратно, расправив складки на юбке.
— Флора, я, кажется, сказал вчера, что ты не можешь больше работать служанкой, так?