Стремясь подготовить русские офицерские кадры, император отправил более тысячи юношей из дворянских семей учиться за границу. Благодаря этому к концу правления Петра I уже довольно значительную часть русского офицерского корпуса (две трети) составляли не иноземные наёмники (как раньше), а русские офицеры.
Создание военных заводов, строительство флота, двукратное увеличение численности армия, рытьё каналов, введение рекрутчины и постойной повинности тяжелейшим образом легли на плечи народа, разоряя его. По словам С.Т. Жуковского и И.Г. Жуковской: «Вооружение и снабжение этой армии (и одновременно строившегося флота) продовольствием и обмундированием требовало небывалых государственных расходов и небывалого же насилия над населением… Террор оставался главным средством, находившимся в распоряжении Петра. Борьба за исправное поступление денег в казну вылилась в настоящую войну царя против всей страны. Специальные прибыльщики изобретали всё новые прямые и косвенные налоги да казённые монополии, так что обыватели к концу Северной войны должны были платить чуть ли не за каждый свой шаг – и за рыбную ловлю, и за собственные бани, и за право носить бороду или исповедовать старую веру». Конечно, подобная тенденция существовала и в политике государства в XVII веке, но Пётр с немецкой педантичностью беспощадно упорядочил, развил её и приумножил, доведя до крайности. Если расходы на армию в XVII веке составляли меньше половины государственного бюджета, то к концу правленая первого императора они выросли до 80 процентов (!) – и это при троекратном (!) росте налогов!
Помимо рекрутчины особенно страдало население от жесточайших массовых трудовых мобилизаций на различные государственные работы (предвестники большевистских трудовых армий) и от «постойной повинности» – содержания у себя воинских частей за счёт местных жителей. Как пишет Е.В. Анисимов: «воинские части 200-тысячной армии размещались практически в каждом уезде страны… причём постойная повинность, ранее временная, становилась для большинства крестьян постоянной. Претворение в жизнь этой идеи Петра, заимствованной из практики «поселенной» системы Швеции и адаптированной к условиям России, стало тяжёлым бременем для народа. Недаром впоследствии наиболее эффективным средством наказания непокорных крестьян было как раз размещение в их домах солдат…» А «власть командира полка стала более полной, чем власть местной гражданской администрации. Военное командование не только следило за сбором подушной подати в районе размещения полка, в успехе чего оно было, разумеется, заинтересовано, но и исполняло функции «земской полиции»: пресекало побеги крестьян, подавляло вооружённой рукой сопротивление народа, а также осуществляло общий полицейский надзор за перемещениями населения, согласно введённой тогда же системе паспортов». Так, преодолевая упорное сопротивление своего «непонятливого» народа, Пётр I приблизился к своей желанной цели – превратить всю Россию в одну большую казарму.
6.1.4. Индустриализация по-петровски
С эпохи Петра I начинается систематическое и широкомасштабное вмешательство государства в хозяйственную жизнь. Первая в русской истории «индустриализация», проведённая в эти годы, диктовалась и обусловливалась, как и другие преобразования, логикой войны, милитаризации и чрезвычайщины. «Деньги суть артерия войны», – любил говорить Пётр I, а этих денег катастрофически не хватало.
По приказу императора были за четверть века построены более 200 мануфактур, обеспеченных трудом крепостных, работавших на государственный заказ, производивших обмундирование и вооружение для армии. Мощный экономический рывок позволил петербургской России одержать победу над шведами, но в перспективе вёл в тупик, поскольку рабский труд является малоэффективным и неквалифицированным, а военное производство, основанное на государственных заказах, было паразитическим наростом на общественном организме. Затраты на ведение непрерывных захватнических войн и на создание военной индустрии ложились непосильным бременем на плечи крестьянства, которое обеспечивало налоговые поступления в казну.