Глава 5
Трагедия русской монархии. - "Император Кирилл". - Его связи с масонами и католиками. - Сен-Женевьев де By а. - Патриоты в эми грации. - Русские фашисты.
"Отсутствие монархической интеллигенции и по ту сторону, и по эту сторону рубежа есть самая слабая сторона монархического движения и самая сильная угроза будущему российской монархии. Было бы преступлением закрывать глаза на тот факт, что этот участок монархического фронта оголен вовсе. Именно на этом участке следует ждать прорыва вражеских сил", - писал И.Л. Солоневич в 1939 году. В этом его заявлении большая доля преувеличения. В самом деле, большая часть российской интеллигенции принадлежала либерально-космополитическому лагерю эмиграции. Как отмечал профессор Краинский, она возглавлялась "вождями Февральской революции и лицами, выплывшими, благодаря своим иностранным связям, на поверхность зарубежной жизни. Когда под охраной штыков белых армий открылся путь в эмиграцию, туда бросилась вся нечисть Февральской революции, определившая в будущем физиономию эмиграции. Здесь очутились творец русской революции Струве с его подругой бабушкой Брешковской, здесь в полном составе предстало Временное правительство с Керенским во главе и на пенсии за разрушение России поселились заговорщики и палачи Императора".*1
Однако существовала и монархическая интеллигенция, хотя была слаба и разрозненна. Тем не менее ее лучшие представители продолжали сохранять русскую монархическую идеологию. В трудах Н.Д. Тальберга, Б.Л. Бразоля, И.К. Кириенко, И.С. Ланского, Н.Е. Маркова, В.Д. Мержевского, А.Д. Нечволодова, Н.А. Степанова, Н.Ф. Степанова (Свиткова), П.Н. Шабельского-Борка и других русских монархистов давались трезвые оценки происшедшего в России, определялись пути преодоления национальной катастрофы.
Самое главное, что монархическую идеологию сохранила Русская Церковь за рубежом.
В обращении архиепископа Иоанна (Максимовича) на II Всезарубежном Архиерейском Соборе в Югославии в 1938 году (отражавшем позиции всей Зарубежной Церкви) справедливо заявлялось:
"Русский народ весь в целом совершил великие грехи, явившиеся причиной настоящих бедствий, а именно: клятвопреступление и цареубийство. Общественные и военные вожди отказали в послушании и верности Царю еще до Его отречения, вынудив последнее от Царя, не желавшего внутреннего кровопролития, а народ явно и шумно приветствовал совершившееся, нигде громко не выразив своего несогласия с ним. Между тем здесь совершилось нарушение присяги, принесенной Государю и Его законным наследникам, а кроме того, на главу совершивших это преступление пали клятвы предков - Земского Собора 1613 года, который постановления свои запечатлел проклятием нарушающих их.
В грехе цареубийства повинны не одни лишь физические исполнители, а весь народ, ликовавший по случаю свержения Царя и допустив
*1 Владимирский вестник. 1964, N 99 (январь).
ший Его унижение, арест и ссылку, оставив беззащитным в руках преступников, что уже само собою предопределяло конец.
Таким образом, нашедшее на Россию бедствие является прямым последствием тяжелых грехов и возрождение ее возможно лишь после очищения от них. Однако до сих пор нет настоящего покаяния, явно не осуждены содеянные преступления, а многие активные участники революции продолжают и теперь утверждать, что тогда нельзя было поступить иначе.
Не высказывая прямого осуждения Февральской революции, восстания против Помазанника, русские люди продолжают участвовать в грехе, особенно когда отстаивают плоды революции".
В 30-е годы продолжал выходить монархический журнал "Двуглавый Орел". Со второй половины 20-х годов до 1944 года издавался православно-монархический, духовно-нравственный журнал "Хлеб Небесный". Выходил он при Казанском-Богородицком мужском монастыре в городе Харбине по благословению архиепископа Харбинского и Маньчжурского Мефодия. Монархический характер носил и богословский факультет (основан в 1934 году) Института Святого Владимира в городе Харбине. Факультет этот стал преемником российских духовных академий.
Практические дела русской монархии обстояли трагично. Великий князь Кирилл Владимирович, присвоивший себе императорский титул, своей неразборчивостью в средствах и интригами, связью с католическими и масонскими кругами дискредитировал монархию. С их помощью этот предатель последнего русского Царя надеялся взойти на русский Престол. "Император Кирилл I" через своего личного представителя установил контакт с представителями Ватикана. За практическую помощь со стороны католиков Кирилл обещал после занятия Престола Романовых "даровать официальное признание русского католицизма в виде русского экзархата и признать возможную католическо-православную унию". В 1929 году "Император" обещает предоставить католицизму в России свободу религиозной пропаганды в случае падения советского режима и занятия Трона Романовых. За это Кирилл Владимирович просил у папы поддержки его делу и признания его "как легитимного и ниспосланного провидением наследника Российского трона".*1
Особые виды у "Императора Кирилла I" были и на масонов. Как отмечал в секретной записке генералу П.Н. Врангелю И.А. Ильин: "Особое место занимает сейчас признание заграничного масонства, русские ложи работают против большевиков и против династии. Ос
*1 Русский Вестник. 1996, N 40-41. С.6.
новная задача: ликвидировать революцию и посадить диктатуру, создав для нее свой, масонский, антураж. Они пойдут и на монархию, особенно если монарх будет окружен ими или сам станет членом их организации... по-прежнему их главная задача - конспиративная организация своей элиты, своего тайноглавенствующего масонского "дворянства", которое не связано ни с религией, ни с политической догмой, ни политической формой правления ("все хорошо, если руководится нашей элитою")".*1
Масоны готовы поддержать Кирилла Владимировича и деньгами. "Появившийся манифест вел. кн. Кирилла, - продолжает И.А. Ильин, - не был для меня полной неожиданностью. Еще в мае я узнал, что группа лиц французско-швейцарского масонства, установив, что за вел. кн. Кириллом числится большая лесная латифундия в Польше, еще не конфискованная поляками, но подлежащая в сентябре 1924 года конфискации, работает очень энергично и спешно над приобретением ее у вел. кн. (он не знал о ней!)". На нужды "Императора" "должно отчислиться от этой продажи около 150 млн. франков золотом. Сведения были абсолютно точные... Расчеты у масонов были двоякие: или повредить русскому монархизму верным провалом нового начинания, или повредить русскому монархизму возведением на Престол слабого, неумного и, главное, кооптированного масонами и окруженного ими лица. Должен сказать от себя, что менее популярного в России претендента на Престол нельзя было бы выдумать... К сожалению, вокруг вел. князя стоят люди или находящиеся под фактическим влиянием масонства (мне известны подробности от недостаточно конспиративных масонов), или же рассуждающие так: "Вопрос трона есть вопрос хлеба и денег".*2