В XIX веке исторические обстоятельства сложились иначе. Пережитая человечеством на переломе от XVIII к XIX веку Великая французская буржуазная революция и развернувшийся почти одновременно с нею грандиозный промышленный переворот разрушили свойственную просветителям XVIII века иллюзию, согласно которой исторические и политические судьбы людей являются простой надстройкой над их частной жизнью. Эти исторические события опровергли предрассудок, что закономерности как прошлой истории человечества, так и жизни современного общества лучше всего изучать на судьбе отдельно взятого, изолированного от общества человека или же на примере отдельно взятой семьи. Огромные массы людей в результате полного или частичного разрушения прежних «неподвижных», патриархально — крепостнических условий жизни были втянуты в историческую борьбу, на собственном жизненном опыте почувствовали связь между «частной» и общественной жизнью, зависимость своей личной судьбы от силы объективных исторических обстоятельств. Этот новый исторический опыт человечества получил свое отражение в романе XIX века. Роман эпохи Возрождения в образах полуфантастических героев выражал большие и сложные противоречия мировой истории. Роман XVII и XVIII веков сосредоточил свое внимание, наоборот, по преимуществу на психологии и судьбе отдельной личности, на истории ее нравственного формирования и последующем воздействий ее па окружающую среду. Роман же XIX века в известной мере подытожил, соединил завоевания обоих этих типов романа. Характеры отдельных персонажей, обрисованные со всей возможной полнотой и психологической убедительностью, их судьбы и переживания он сделал центром большой картины, реалистически раскрывающей сложную связь личного и общественного, конкретное взаимодействие типичных характеров и социальных обстоятельств. Благодаря превращению из более или менее узкой по содержанию картины «частной» жизни (каким он был в XVII и XVIII веках) в широкую, универсальную картину общества и общественных нравов роман в XIX веке поднялся на такую художественную высоту, что романист мог стать, по определению Бальзака, подлинным «историком» общества.[660]
Превращение романа в широкую и емкую по своему охвату аналитическую картину общественной жизни явилось предпосылкой расцвета жанра реалистического романа в прогрессивной мировой литературе XIX века. В России преобразование жанра романа в этом направлении было совершено в 20–40–х годах XIX века Пушкиным, Лермонтовым и Гоголем, сделавшими роман орудием художественного анализа психологии «современного» русского человека, рассматриваемого в тесной связи с социальной обстановкой и историческими условиями жизни народа.
На протяжении первой половины XIX века русский роман прошел путь от галереи «типов», собрания разрозненных сцен и эпизодов, связанных воедино при помощи традиционной, устойчивой любовной или авантюрной фабулы (какими были романы Измайлова и Нарежного), к широкому, многостороннему освещению основных проблем национальной истории и жизни современного ему русского общества, к творческому изображению ее наиболее характерных социально — психологических образов, противоречий и конфликтов. Обоснованное на практике Пушкиным, Лермонтовым и Гоголем, а в критике Белинским понимание романа как литературного жанра, задачей которого является «поэтический анализ» общественной жизни, было исходной точкой для дальнейшего развития русского романа в творчестве Тургенева и Чернышевского, Достоевского и Щедрина, Толстого и М. Горького, произведения которых явились величественной летописью социально — политической и идейно — психологической жизни своей страны и народа.