Однако армии в определенном смысле повезло. Среди фаворитов Елизаветы появляется талантливый военачальник, умелый организатор и образованный человек, граф Петр Шувалов. Благодаря его усилиям русская артиллерия займет ведущее место в Европе. Также удачей армии станет то, что в ее рядах служит замечательный военачальник — граф Салтыков, который станет победителем Фридриха II. Кроме того, в ее рядах окажутся несколько талантливых генералов, таких как Апраксин и Фермор. Наконец, под знаменами Елизаветы начнут военную карьеру два полководца, оставившие яркий след в истории России, — Румянцев и Суворов. Армия сможет не только достойно противостоять самой грозной из европейских — Фридриха II, но и побежать ее. «Эта русская армия, — пишет Альфред Рамбо, — с ее молниеносными победами, с упорством в сопротивлении, единственная среди армий стран коалиции ушедшая с поля боя со славой, стоила больше, чем правительство ее страны, ее дипломатия, порой даже больше, чем ее генералы».
Чтобы представить обстановку, в которой проходила Семилетняя война, необходимо рассказать о состоянии военного искусства в Европе того времени.
Военное искусство в XVIII веке
Определяющая роль французской армии в развитии военного искусства неоспорима. XVII век — апогей Франции. Силу ее армии составляет культ «удара». «Французская ярость» ярко проявляется в искусстве Конде, Люксембурга, Виллара и Тюренна. Полки, невзирая на ружейный огонь противника, отважно бросаются в штыковую атаку, нередко не имея разрешения стрелять в ответ. Считается честью первым пойти на противника. Это привилегия старых полков. Французская военная доктрина наступательная и духовная. Она ставит на первое место человека и моральный фактор. В XVIII веке качество армии существенно снижается. Боязливые командующие, фавориты королевских фавориток, сменяют великих полководцев времен предыдущего царствования. После кровопролитных войн последних лет царствования Людовика XIV энтузиазм сменился усталостью, ставшей благоприятной почвой для пропаганды идей философов. По выражению Декарта, общество отвергает все «истины» и ищет «новые пути». Люди блуждают в интеллектуальных спекуляциях. Доктрину удара сменяет новый дух — страх перед сражением, вызываемым боязнью генералов испортить карьеру.
Пехота добивается успеха преимущественно ружейным огнем. Армия скована в действиях большими обозами. Дневной переход в 12 км считается нормой. Операции проводятся в неторопливом, размеренном ритме: осады, марши и контрмарши. Полководцы стараются достичь цели, избегая сражений.
Появление Фридриха II усиливает кризис, в котором пребывает военная мысль. Он выдвигает новую теорию. Это гениальное мошенничество. «Фридрих играет с Европой, уча ее проигрывать» (генерал Байов). Солдат не обязан думать. Он должен в совершенстве знать свое ремесло. Выучку станут доводить до автоматизма. Тысячи таких роботов составляют батальоны. Это мощные машины, предназначенные для сокрушения всего, что окажется на их пути. Искусство войны заключается в том, чтобы быть сильнее. В соответствии с идеями века, главным считается обеспечение огневого превосходства, чего добиваются за счет усовершенствования ружей и тщательного обучения стрельбе, а это, в свою очередь, увеличивает скорострельность. Прусский батальон напоминает мобильную батарею, быстрота стрельбы которой в три раза выше, чем у других армий. Часть, которая лучше выдерживает залп противника и сохраняет строй, обычно побеждает. Один вид подразделения, дружно строевым шагом надвигающегося на врага, обычно производит на противника настолько сильное впечатление, что порой обращает того в бегство. Отсюда любовь пруссаков к плотному строю, доведенному до совершенства.