Уступая настояниям Австрии, Конференция приказывает Салтыкову двигаться в Силезию. Непримечательная кампания. Марши, контрмарши, без конкретных целей и сражений. «Оба главнокомандующих стыдились того, что они сделали» (Болотов). В октябре, находясь в районе Франкфурта, Салтыков направляет отряды Тотлебена и Чернышева на Берлин. 9 октября они занимают столицу Пруссии. Француз Д. Тьебо оставил любопытное свидетельство о пребывании русских в Берлине: «Эти „поджигатели Пруссии“ были куда более дисциплинированы, более умеренны и менее варвары, нежели австрийцы. Они обеспечили охрану многих семейств, в первую очередь тех, что были рекомендованы знаменитым Эйлером. Они взяли умеренную контрибуцию, пощадили памятники и выпороли войскового священника за какое-то мошенничество, причем генерал почтительно поцеловал ему руку до и после экзекуции».
Вскоре после этого армия отходит в польскую Пруссию. Салтыков болен и передает командование Бутурлину. Единственной заслуживающей внимания операцией кампании 1761 г. становится взятие Румянцевым Кольберга. Она была последней в Семилетней войне. 5 января 1762 г. императрица Елизавета умирает. На престол восходит Петр III. 5 мая подписан мирный договор с Пруссией, по которому ей возвращаются все земли, завоеванные русскими. 19 июня заключается военный союз. Корпус Чернышева поступает в распоряжение Фридриха II. «Русские армии молча, с болью в сердце приняли эту новость. Даже простые солдаты чувствовали, что новый император не симпатизирует их успехам против Пруссии, не ценит их славу, чувствовали, что напрасно проливали кровь» (А. Рамбо).
Из этой первой войны между пруссаками и русскими Фридрих II сделал для себя два вывода: «Не следует полагаться на слабость или глупость командования противника». «Россия — страшная сила, которая через сто лет заставит содрогнуться Европу». В сражениях Семилетней войны его больше всего поразила стойкость русского солдата. Фридриху приписывают такое высказывание: «Русского мало убить, его еще надо повалить». Эта стойкость является главной чертой русского воина. Мы находим подтверждение ей на всем протяжении истории. И разве действия артиллеристов при Цорндорфе, умиравших и целующих свои орудия, не напоминают поведение пушкарей при Вендене, которые повесились на своих пушках, видя, что не могут уберечь их от победителей-поляков? Но это пассивная стойкость. При Гросс-Егерсдорфе русские были застигнуты врасплох, а при Цорндорфе и Кунерсдорфе они ведут оборонительный бой. Действия генералов заключаются в парировании ударов, тогда как вся инициатива отдана противнику. Конечно, встречаются исключения, это прежде всего Румянцев, но они не могут изменить картину в целом. Эту реальность понимает Суворов, который считает, что создать по-настоящему мощную армию можно, если удастся вместо пассивной стойкости воспитать активную. В своей деятельности он будет добиваться этого. Другой вывод, который можно сделать, учитывая опыт войны, — совершенство и мощь русского оружия. Царицей полей сражений является русская артиллерия, которая подавляет прусскую, нередко заставляя ее замолчать. Своим совершенством она опять-таки обязана ученикам Петра.