Первая Русско-турецкая война (1768–1774)
В октябре 1768 г. Турция объявляет войну. «Поведение России выдает план установить свое господство в Польше, а затем предпринять действия против мусульман. Эта война справедлива и законна», — заявляет собранная султаном ассамблея. Турецкая империя простирается от Алжира до Персии и от Польши до Аравии, численность ее населения больше, чем в России (армия в три раза). Но это преимущество уравновешивается тем, что армия громоздка и плохо управляема, а ее командиры необразованны. Кавалерия многочисленна, но не знает сплоченности, артиллерия плоха, в пехоте некоторую силу представляет разве что корпус янычар (80 тыс. человек). Турок храбр, но недисциплинирован. Сражаясь толпой, он недостаточно метко стреляет и предпочитает бросаться на врага с холодным оружием, пытаясь превзойти числом. Если его не удается обратить в бегство, он может рассчитывать на победу. Несмотря на имеющиеся недостатки, турецкая армия представляет серьезную угрозу для ограниченных сил русских. Против России удалось собрать армию в 600 тыс. человек. Основные силы (400 тыс.) под командованием великого визиря должны наступать через Хотин на Варшаву, а оттуда — на Киев и Смоленск. 60 тыс. крымских татар опустошат юг России, в то время как третья армия высадится у Таганрога, захватит Азов и предпримет наступление на Астрахань.
16 ноября 1768 г. Военный совет, созванный Екатериной, вырабатывает план кампании. Основная армия, 1-я, под командованием Голицына, численностью в 80 тыс. человек, овладеет Хотином и нарушит сообщение между турками и поляками. Вспомогательная, 2-я (Румянцев), должна прикрывать левый фланг основных сил и одновременно границу. Напрасно Румянцев замечает: «Осады крепостей ничего не дают, надо искать противника и бить его в поле» — Совет непреклонен. В апреле Голицын форсирует Днестр, но перед Хотином встречается с войсками Гуссейн-паши и Абаза-паши. Бой протекает неудачно для русских, которые уходят обратно за водную преграду. Выждав месяц, Голицын вновь начинает наступление на Хотин и, после этого сражения, вновь возвращается за Днестр. Основные силы турок сосредотачиваются близ Рябой Могилы и выдвигаются к Бендерам, чтобы разгромить армии Румянцева. Тот не ждет, а решает обмануть противника. Один из его корпусов совершает отвлекающий маневр в направлении Польши, другой — к Бендерам, наконец, Берг создает угрозу Крыму. Сбитый с толку великий визирь останавливается между Бендерами и Очаковом. В августе он возвращается в Рябую Могилу. Объявленный виновным в провале кампании, он будет предан суду и обезглавлен. Однако существует объяснение его пассивности — жуткий беспорядок, царящий в войсках. Турецкий историк Вассиф-Эфенди рисует такую картину: «Мусульманские войска испытывают нехватку продовольствия и ропщут. Начинается мятеж… целая дивизия в 60 тыс. человек отказывается идти в бой и обращается в бегство… Великий визирь болен, и его состояние усугубляется огорчением от того, что он видит, как ежедневно из армии дезертируют по 2000–3000 человек… Среди генералов царят раздоры. Приказы столь же бесполезны, как и обещания наград. Армия разбегается». 21 сентября Голицын наконец занимает Хотин, оставленный защитниками. Его смещают с поста и заменяют Румянцевым, а командующим 2-й армией назначают Панина. Наблюдающий за ходом кампании Фридрих II иронично замечает: «Война слепых с кривыми». Вскоре он изменит свое мнение.
В течение зимы Румянцев восстанавливает порядок в войсках. «В армиях вашего величества, — пишет он Екатерине, — полки стоят ровно столько, сколько стоят их полковники, уставы не исполняются. Я установил один и буду требовать его исполнения». Так рождается «обряд службы». Основная задача в предстоящей кампании возлагается на армию Панина: ей предстоит осаждать Бендеры. Румянцев же должен поддерживать 2-ю армию. В рамках этой задачи ему предоставлена свобода действий[38]. Румянцев умело воспользуется ей, и его победы при Рябой Могиле, Ларге и Кагуле подорвут военную мощь Турции.
38
Екатерина не слишком симпатизировала внебрачному сыну Петра Великого, который отказался присягнуть ей на верность в момент захвата трона. Он сделал это лишь после смерти Петра III.