Если к этому прибавить, что Румянцев, обладая сам широким почином действий и постоянно упорно отстаивая свою самостоятельность, с первого же шага предоставляет своим подчиненным свободу действий при исполнении данной им задачи, то мы получим довольно полное и ясное представление о новых румянцевских началах в русском военном искусстве. Эти начала были весьма родственны по духу идеям Петра. Впрочем, это вполне естественно.
За отличия в Семилетнюю войну Румянцев был награжден чинами генерал-поручика и генерал-аншефа.
Если до войны Румянцев был только баловнем судьбы, то с первых же шагов своей самостоятельной боевой деятельности он резко выделился своим оригинальным, самобытным талантом.
Отрицательное отношение к кордонной системе при расположении войск по квартирам; сообразное с обстоятельствами охранение квартиро-бивачного расположения с применением сильных дежурных частей, правильным распределением очередных смен зимою, приспособлением селений и ближайших окрестностей к бою, внешним дальним охранением легкой конницей; не шаблонное, а сообразное с обстановкой распределение марша; образцовая служба конницы, находящейся впереди фронта армии, с оставлением главной части ее в одной массе под непосредственным начальством Румянцева на несколько переходов впереди в важнейшем направлении и с выделением от этой массы к стороне неприятеля до соприкосновения с ним «конных партий» различной силы; активность и решительность в бою вообще, сильный удар в конном строю холодным оружием без пренебрежения, в случае необходимости, действиями в спешенном строю, в бою конницы в частности — таков заключительный вывод относительно проявления полководческого таланта Румянцева в Семилетнюю войну.
По восшествии на престол Екатерины II Румянцеву, весьма резко отзывавшемуся о новой императрице и не присягнувшему ей до смерти Петра III, было разрешено, согласно его просьбе, «жить в деревне или ехать к целительным водам». Но когда в 1763 г. Румянцев просил об отставке, то ему в этом было отказано, а в 1764 г. он был назначен на важный пост Малороссийского генерал-губернатора и президента Малороссийской коллегии, учрежденной в Глухове.
Прибыв в Малороссию и ознакомившись с местными условиями края, Румянцев высказал ту мысль, что развитие народной жизни у нас на юге «в диких степях» возможно только при обеспечении границ естественными преградами, какими являлись, по мнению Румянцева, Черное море и Буг. Исходя из этого Румянцев решительно высказался за необходимость вести с Турцией войну и при этом наступательную.
Что касается охраны границ, то Румянцев был против кордонной системы, находя нецелесообразным оборонять украинскую линию войсками, растянутыми «в нитку». Лучшим же способом обороны границы Румянцев считал наступательные действия.
При вспыхнувших в 1768 г. беспорядках в Польше и объявлении войны Турцией Румянцев назначен был главнокомандующим Украинской, одной из двух действующих армий. По плану войны, выработанному в Петербурге, Первая армия, главная, под начальством князя Голицына, должна была в первых числах марта 1769 г. сосредоточиться к Киеву, затем двинуться к Днестру и овладеть Каменец-Подольском и Хотином. Армия же Румянцева, численностью в 40 тысяч человек, должна была сосредоточиться в двух пунктах: у устья р. Самары и Бахмута — и прикрывать южные границы.
Вынужденный в 1769 г. прибегнуть к обороне открытых границ на обоих берегах Днепра, Румянцев организует оборону следующим образом: сомкнутые укрепления украинской линии он занимает лишь слабыми гарнизонами, прочие же войска сосредотачивает в три подвижных отряда, располагая каждый за одним из трех участков, на которые была разделена линия. При нападении на один из участков соседние участки, совместно с Донским войском, должны были решительным наступлением в тыл вторгнувшихся татар отрезать нападавших. Неудача в 1769 г. попыток вторжения татар в южную Россию вполне оправдала план Румянцева.