Стать в ружье приказано лишь за полчаса до начала движения, «дабы медлениями не угашать стремления к приобретению славы». Строго запрещалось грабить город во время боя, трогать мирных жителей и особенно женщин и детей.
Накануне приступа, с восходом солнца, все батареи открыли сильный огонь по крепости, произведя значительные повреждения. В тот же день Суворов отдал приказ, который кончался словами: «Два раза осаждала Измаил русская армия и два раза отступала; нам остается в третий раз или победить, или умереть со славою».
Ночь 11 декабря была темная, пасмурная; деятельный комендант Измаила объезжал валы, поверяя сторожевую службу. Несколько казаков перебежали к туркам. Эффект неожиданности частично пропал, но и утомление турок возросло. Никто не спал и у нас; офицеры и солдаты собирались у костров, говорили о предстоящем сражении. Суворов ходил по бивакам и заводил разговоры. «Какой полк?» — спрашивал он; получив ответ, хвалил солдат, припоминал минувшие дни. «Славные люди, храбрые солдаты, — восклицал он, — тогда они делали чудеса, а сегодня превзойдут самих себя». Простые, проникновенные слова обожаемого полководца воспламеняли сердца солдат и офицеров, все жаждали показать себя достойными похвал.
В первом часу ночи Суворов прилег к костру, но заснуть не мог. В три часа взвилась первая ракета, и войска заняли назначенные места. В половине шестого пошли на приступ. Густой туман скрывал движение. Вдруг огненное кольцо опоясало крепость, раздался грохот 250 крепостных орудий, а вслед за тем начался огонь по крепости 500 орудий с прибрежной стороны. Войска быстро приблизились ко рву и, забросав его фашинами, приступили к спуску, приставляли лестницы к стенам, карабкались на них. Первым вошел на вал Ласси. Войска Львова, перейдя ров, наткнулись на высокий палисад; Львов первым прыгнул через него, за ним все остальные — и овладели Броскими и Хотинскими воротами, в которые и влетела немедля часть конницы.
Кутузов, произведя отчаянный удар на бастион Килийских ворот, замялся в нерешительности. Суворов, заметя это, послал сказать, что Кутузов назначается комендантом Измаила и что послано донесение в Петербург о взятии крепости.
У Мекноба лестницы оказались коротки: пришлось связывать их по две, под страшным огнем; наконец, удается взойти на вал, но тут удальцов встретил сам сераскир с отборными янычарами. Мекноб смертельно ранен, почти все офицеры перебиты, но вал все же наш.
Орлов уже карабкался на стены, как вдруг толпа турок бросилась сбоку на казаков. Пики разлетаются под ударами, безоружные казаки гибнут. Суворов двигает на помощь им конницу и два батальона Полоцкого мушкетерского полка — и только часть турок спаслась в крепости, но противник успел затворить ворота.
Платов перейдя по пояс в воде, взбирался на вал. Услышав победный крик «Алла» турок, двинувшихся против Орлова, казаки, потеряв и сами многих убитыми, остановились, но атаман с криком: «С нами Бог и Екатерина, братцы за мной!» — бросился вперед. Помощь 1-го батальона Бугских егерей от Кутузова решает дело: казаки входят в связь с Рибасом, войска которого в быстром порядке высадились на берег и тоже овладели валом.
Наступил день. Главный вал был в наших руках. Турки отступили в город, готовясь к последней, отчаянной обороне. После короткого отдыха, с ружьями наперевес, с музыкой, неудержимо хлынули наши со всех сторон, и к двум часам дня, после отчаянной борьбы за каждое здание, проникли внутрь города. Суворов приказал восьми эскадронам и двум казачьим полкам очистить улицы от турок. К четырем часам дня, строго по расчету Суворова, из 35-тысячного турецкого войска 26 тысяч были убиты, 9 тысяч человек, почти все с ранениями, взяты в плен. Из крепости ушел случайно только один раненый турок, а Дунай на полверсты в ширину был красным от крови.
Наши потери составили, по одним данным, 4500 убитыми и ранеными, по другим — 10 тысяч. Измаил на три дня отдан был солдатам на разграбление — печальный обычай времени!..
11 декабря 1790 г. произошло беспримерное событие в истории всех времен и народов. Действительно, «не Измаил, но армия турецкая истреблена в укреплениях пространных». Не только взяты стены, считавшиеся неодолимым препятствием и обороняемые многочисленным и храбрым врагом, но и совершенно истреблен весь враг, засевший за стенами. И все это благодаря великому дару Суворова подготовить приступ и блистательно его выполнить.