В Кобылке Суворов остановился, хотя до Праги оставалось несколько верст. Необходимо было ждать Дерфельдена и подготовить приступ. Овладение укрепленной Прагой с несколькими десятками тысяч защитников было дело не легкое, а между тем падение Праги означало и падение Варшавы — главного и последнего очага восстания.
Прага представляла собой бедное еврейское поселение на восточном берегу Вислы (200 саженей в ширину); в Варшаву вел мост. Она и ранее была обнесена валом, но Костюшко впереди старого вала насыпал укрепления от Вислы до болотистого, непроходимого вброд ручья. За ним простиралось на полверсты поле, местами шириной в полторы версты. Укрепления шли в три ряда: 1) засеки и волчьи ямы, 2) сплошной земляной вал и ров для сохранности пехоты и артиллерии; 3) 43 батареи для стрельбы поверх вала; 4) в исходящем углу — два прочных кавальера. Орудий на вооружении — 104. Укрепления не были окончены. Самым сильным местом был исходящий угол с прочным «Зверинцем».
Сменивший Костюшко Вавржецкий предложил оборонять саму Варшаву, но поляки рассчитывали, что Суворов будет осаждать Прагу, начнется зима и русские отступят. Между тем Суворов решил Прагу взять приступом.
19 октября в Кобылку прибыл Дерфельден, и у Суворова собралось до 31 тысячи войска: 18 тысяч пехоты, 7 тысяч конницы и 5 тысяч казаков. (Как под Измаилом!)
18-го Суворов со всеми старшими чинами произвел разведку. Деятельно готовясь к приступу, 22-го, по окончании приготовлений, войска подошли к Праге, став вне зоны выстрела из укреплений. Генералы повторили разведку. В полночь начали возводить батареи, чтобы как и под Измаилом, убедить поляков в приступе к осаде. 23-го батареи вели весь день огонь. Приступ был назначен на полпятого ночи семью колоннами. Конница вошла в колонны и в четыре отдельные поддержки. Первой колонне (Ласси) указано было отрезать неприятеля от моста с севера; четвертой (Буксгевдена) — взять Песочную гору и «Зверинец»; Пятой (Тормасова) — восточный фронт по кратчайшему направлению к мосту; второй (Лобанова), третьей (Исленева) и шестой (Рахманова) — поддерживать остальные и занимать вал предместья; седьмой (Денисова) — выступить на два часа раньше других и содействовать первой колонне отрезать неприятеля от моста с юга. Для подъема духа Суворов 18 октября созвал военный совет, на котором и заразил подчиненных уверенностью в победе, а 22-го разговорами с солдатами поднял их дух до возможных пределов. Перед самым приступом был прочитан приказ, столь же краткий и внушительный, как под Измаилом.
Штурм Праги 24 октября 1794 г.
Поляки не ждали нападения, и наступление наше было замечено поздно. При звуках выстрелов, польские начальники бросились к войскам, но распоряжений не было дано; бой принял случайный и беспорядочный характер. Быстро овладели наши валами и отрезали врага от моста. Ища спасения от огня артиллерии почти в упор, поляки бросались в Вислу и тонули сотнями. Вавржецкий пытался остановить бегущих, но все было напрасно. Он приказал разрушить мост, чтобы спасти Варшаву, но Суворов и сам приказал зажечь мост: разорение столицы не входило в его расчеты.
Вслед за мостом запылала Прага, превратясь в настоящий ад. Суворов разослал офицеров, чтобы те направили жителей в русский лагерь, но большая часть их погибла раньше. Побоище кончилось только к полудню.
Поляки потеряли 23 тысячи человек и 104 орудия, мы — до 3 тысяч воинов. Варшава содрогалась от ужаса. Рано утром 25 октября к Суворову явились представители варшавского законного правительства. В грозном победителе они увидели великодушного человека. Впоследствии они поднесли Суворову табакерку с надписью: «Варшава своему избавителю».
29 октября Суворов торжественно вступил в Варшаву. Войскам приказано было идти с незаряженным оружием и на выстрелы из домов не обращать внимания. Власти поднесли Суворову хлеб-соль и городские ключи. Суворов поцеловал ключи и, подняв глаза к небу, сказал: «Благодарю Тебя, Всемогущий, что я не должен был купить эти ключи, как…» — он взглянул в сторону Прагу и прослезился.