И вот он, будучи носителем начала сосредоточения всей власти и всей направляющей деятельности в своих руках, отрицая малейшую самостоятельность кого бы то ни было в ведении дел, говорит Суворову: «веди войну как знаешь» и «…предоставляю на совершенное распоряжение Ваше частные и случайные предприятия, коих издали предписывать не можно, а должно поручить искусству главнокомандующего, что я и делаю, не предписывая по сему Вам ничего».
Но Суворов был один. По отношению же к другим военачальникам Павел крепко держался своей системы, что было тем легче, что большая часть их не участвовала в военных действиях и могла в командуемых ими войсках без всяких препятствий насаждать вахтпарадные фокусы. С окончанием же войны с Францией и последовавшей вслед за тем смертью Суворова уже не было ничего, что могло бы сдерживать императора Павла в этом отношении, и, таким образом, создались весьма благоприятные условия для развития и укрепления в армии плац-парадных требований, которые, в конце концов, привели к убеждению, что «война портит войска».
Однако смерть императора Павла, когда еще были живы впечатления от Итальянского и Швейцарского походов Суворова, когда многие из генералов, участвовавших в этих походах, еще не сошли со сцены, были полны воспринятых от Суворова уроков и носили на себе отблеск славы великого полководца, когда, являясь учениками «российских войск победоносца», они представляли собою драгоценнейшее хранилище заветов чудесного старца, помешала на первых порах широкому и быстрому распространению и укреплению системы преемника Екатерины Великой.
Вследствие этого на первый взгляд может казаться, что все отмеченные выше отрицательные начала системы императора Павла, составляющие характерные черты и Павловских военных реформ, как будто по тем или иным причинам не имели вредного влияния на ход развития русского военного искусства. Такое мнение находит себе, казалось бы, подтверждение и в блестящей деятельности многих наших генералов в войнах в период царствования Александра I с французами, шведами и турками, в проявлении некоторыми генералами в этих войнах высокого военного искусства, а нашими войсками тех высоких качеств, которыми отличалась армия Екатерины, воспитанная на принципах разумного патриотизма, уважения к человеческому достоинству каждого, проникнутая наступательными тенденциями и духом самостоятельности, самодеятельности и частного почина.
Однако глубоко заложенные основы Павловского режима были указанными выше условиями только несколько заглушены, придавлены, но не задавлены совершенно, не вырваны с корнем.
Смерть одних сподвижников Суворова, уклонение, под давлением личных интересов, от его заветов других, продолжительный мир после почти непрерывных войн, изменение душевного настроя державного вождя армии, наличие военных деятелей, желавших использовать для своих целей новый настрой властителя, — таковы те обстоятельства, которые создали благодарную почву для развития, а затем и окончательного утверждения начал военной системы императора Павла, заставив забыть заветы Екатерины, Суворова, Румянцева, Потемкина и других наших талантливых генералов.
Значение это тем более велико, что начала Павловской системы, логически развиваясь, привели в конце концов Россию к Севастополю в 1854–1855 гг. и жестоко откликнулись в нашей последней войне с Японией в 1904–1905 гг.
Первые две войны Александра I с Францией
Д. А. Назаров, генерал-майор
Политическая обстановка в Европе, созданная успехами Наполеона
18 брюмера ♦ Разрыв России с Австрией и Англией ♦ Кампания 1800 г. ♦ Сближение России с Францией ♦ Люневильский мир ♦ Амьенский мир ♦ Новая война между Францией и Англией ♦ Приготовление Наполеона к высадке в Англию ♦ Разрыв между Россией и Англией.
В то время как Суворов, закончив Швейцарский поход, располагал все войска на зимние квартиры в Баварии, Париж сделался свидетелем одного из важнейших государственных переворотов в европейской истории, известного под именем 18 брюмера: 29–30 октября 1799 г. верховная власть во Франции перешла в руки Наполеона Бонапарта, облеченного званием первого консула. Брюмерский переворот, как объявил о том в своем первом манифесте его творец, означал конец великой революции.