Отряд Салиха-паши ограничился демонстративным боем; попытки продвинуться к западу, в обход, остановлены картечными гранатами и залпами пехоты.
Около 6 часов утра шесть батальонов из отряда Шакира атаковали наш левый фланг — Шипкинский отрог, но были отбиты болгарами; поддержанные из резерва и огнем Круглой батареи обороняющиеся отразили здесь шесть последовательных атак.
Третий день боя на Шипкинском перевале, 11 августа 1877 г. С картины А. Кившенко
Около 9 часов отряд Весселя-паши неожиданно атаковал шоссе в тылу Круглой батареи; появление пяти турецких батальонов было столь неожиданным, что полторы роты брянцев, едва успевшие выстроиться, были обданы свинцом с расстояния 100–150 шагов, но собравшиеся здесь 425 брянцев успешно отразили натиск 2000 турок, работая преимущественно штыками.
Несмотря на то что в 1 час дня перешли к решительным действиям только отряд Весселя и часть батальонов Шакира, тем не менее всякий успех турок на одном из атакованных пунктов грозил отряду Столетова катастрофой. Столетов объявил еще накануне, что помощь прибудет в 10 часов утра, хотя Радецкий и уведомил его, что не может выступить ранее чем после полудня.
А между тем после полудня бой достиг особого напряжения. Атаки Рассима продолжались и охватили оба фланга Волынской горы. Одновременно Вессель вновь атаковал гору Узунь-Куш, а черкесы уже угрожали Тыльной батарее. Расстрелянные защитники Волынской вынуждены были ее очистить.
В 5 часов пополудни турки все-таки не достигли решительного успеха. Оба противника начали изнемогать в непрерывном 13-часовом бою, и расплывшиеся вокруг всего перевала отряды турок вряд ли были способны произвести окончательный удар, а Сулейман, отсутствовавший во все время сражения, не думал трогать остатки своего резерва. Если таково было положение турок, то оно не было известно защитникам Шипки, положение которых уже становилось критическим; в болгарских дружинах оставалось по три-четыре годных ружья; из 28 орудий шесть пришли в негодность; кроме картечи, имелось по три-шесть гранат на орудие; отовсюду текли непрерывным потоком раненые, а сколько еще лежало убитых. Начали распространяться слухи о начале отступления, но старшие начальники немедленно успокоили людей, открыли залпы уцелевшими героями, а батареи участили огонь последними снарядами. Но и эта вспышка энергии была непродолжительной, так как скоро не оказалось ни снарядов, ни патронов; физические и нравственные силы людей пошли снова на убыль, но когда истек 14-й час геройского боя, подоспели в половине шестого к Тыльной батарее стрелки 2-й роты 16-го стрелкового батальона, и участь боя была решена в нашу пользу.
Ввиду настоятельных просьб Столетова генерал Радецкий приказал 4-й стрелковой бригаде выступить из Габрова около 10 часов; обогнав ее с двумя сотнями и двумя горными орудиями, он прибыл к Тыльной батарее и, спешив казаков, отправил коноводов за стрелками; на казачьих лошадях и прибыла авангардная рота стрелков. К 6 часам собрался весь 16-й стрелковый батальон, которому Радецкий приказал сбить турок с Волынской горы; батальон стремительно ринулся в атаку, и после получасового боя утопленные войска Рассима поспешно отступили на Лесной Курган. К 20 часам бой стал затихать, а к десяти прекратилась в первый раз за трое суток и ружейная перестрелка.
В результате кровопролитного упорного боя турки успели только занять Лесной Курган, который, однако, нами и не оборонялся; при этом 6000 наших русских героев изнеможили 22,5 тысячи самых лучших боевых турецких войск, и в резерве противника сохранились свежими всего 2500 человек. Однако тон донесения Сулеймана султану неоправданно оптимистичен: «Таким образом, укрепления (русские) не могли быть сегодня заняты. Но так как обе дороги, ведущие из Габрова к позициям, занимаемым русскими, и фонтаны, доставляющие им воду, в руках наших войск, то они не могут ни сопротивляться долгое время, ни ускользнуть из моих рук. Если в эту ночь противник не попытается бежать, завтра, на рассвете, я возобновлю атаку, и я надеюсь, с помощью Аллаха, его раздавить».
Бой 12 августа. Расположение турецких войск видно из прилагаемой схемы.
Генерал Радецкий имел к рассвету 12 августа 20 батальонов, семь сотен и 36 орудий, всего 14 820 человек; из них штыков — 12 960. Он мог притянуть к полудню 12 августа Волынский полк из Габрова, а к полудню 13-го — Минский полк и всю 2-ю пехотную дивизию, которую имел разрешение, в случае особенной надобности, двинуть на Шипку. Точных сведений о численности армии Сулеймана не имелось, но во всяком случае было известно, что она гораздо сильнее тех войск, которые были в наличной обороне Шипки. Однако генерал Радецкий нашел необходимым сбить турок с захваченных ими комаандных высот немедленно и предписал уже утром 12 августа наступление. Поэтому он оставил всех прежних защитников перевала на своих позициях, а вновь прибывшими девятью батальонами хотел оперировать весьма активно.
Генерал граф П. А. Шувалов
Генерал-майор М. И. Драгомиров
4-я стрелковая бригада, выделив 16-й батальон на Волынскую гору, занимала Тыльный участок, имея один батальон в резерве, а Житомирский и Подольский полки стояли в готовности на биваках еще севернее. Намереваясь прежде всего овладеть Лесным Курганом, Радецкий воспользовался советом Драгомирова «направить часть сил к Лысой горе по отходящему от нее к северу лесистому отрогу» и приказал двинуться туда одному батальону Житомирского полка.
Бой 12 августа можно разделить на два периода: до двух часов дня, когда наступали турки, и после двух, когда мы сами обратились к активным действиям.
Со стороны турок наступали отряды Весселя, Салиха и Рассима. Вессель произвел первую, совершенно неожиданную атаку на рассвете на шоссе, севернее Круглой батареи, но высланные как раз туда две роты стрелков штыками отбросили турок. Стянутый затем сюда 13-й стрелковый батальон отразил еще две последовательные атаки Весселя, и с полудня дело ограничилось лишь перестрелкой. Колонна Салиха произвела четыре атаки, все они были отбиты с большими для него потерями.
Генерал Радецкий еще утром приказал полковнику Липинскому с 15 ротами (два батальона житомирцев, 16-й стрелковый батальон и одна рота брянцев) атаковать Лесной Курган, но батальоны Рассима сами неоднократно переходили в энергичное наступление и нанесли нам значительные потери. Тогда около 10 часов Радецкий двинул два батальона житомирцев к горе Узун-Куш. С ними двинулся и генерал Драгомиров, который при обзоре местности с батареи был ранен пулей в ногу. Таким образом мы понесли серьезную потерю, лишившись одного из лучших наших генералов на все последующее время войны.
Атака эта, несмотря на неоднократные подкрепления и настойчивые попытки, не удалась, пришлось отойти с громадными потерями; мы приступили к окапыванию на Волынской горе.
Наша смелая атака имела то значение, что Рассим донес Сулейману о своем трудном положении у Лесного Кургана вследствие прибытия русских подкреплений и просил усилить свой отряд. Это известие ошеломило Сулеймана, так как, вместо ожидаемого им «захвата тыла и гибели врага», оказалось, что он сам угрожает важнейшему пункту на левом турецком фланге. Приказав Салиху выслать на помощь Рассиму четыре батальона и туда же идти Весселю-паше, Сулейман окончательно отказался от дальнейших попыток овладеть Шипкинским перевалом, а ограничился лишь удержанием занятых его войсками позиций и телеграфировал в Константинополь о присылке подкреплений и огнестрельных припасов.
Генерал Радецкий, несмотря на полную неудачу штурма Лесного Кургана, отбросил намерения кружным обходом заставить турок отойти от Шипки, а поставил себе целью лишь овладение Лысой горой, чтобы утвердиться на всем хребте Марко-Кралев.
Бой 13 и 14 августа. К рассвету 13 августа генерал Радецкий располагал на перевале почти такими же силами, как и накануне, потому что хотя и прибыли три батальона Волынского полка, но пришлось отпустить в Габрово (на 2 дня) четыре болгарские дружины.