1) удивительная политическая выдержка со стороны Александра I и военная — со стороны Кутузова;
2) высокий патриотизм русского народа, пожертвовавшего громадные средства на ведение войны и формирование ополчений;
3) упорная, настойчивая партизанская война, в которой участвовали даже женщины;
4) удивительная доблесть русских войск, самоотверженность и умело проявленный частный почин начальников и, наконец,
5) блестящая деятельность казаков, незаменимых для партизанских действий и неожиданных нападений.
Какую силу воли надо было проявить Александру I, Барклаю-де-Толли и Кутузову, чтобы выдержать прессинг сторонников самых решительных военных действий, среди которых были такие честные и доблестные патриоты, как Багратион, Платов, Бенигсен, а также напор поддерживающей их общественности; и только народная вера в Кутузова еще как-то спасала дело, хотя часто оно висело на волоске.
Изучение войны 1812 г., в которой погибла превосходная армия великого французского полководца, полезно для нас, русских, на случай повторения подобных событий и в будущем, если, по несчастью, нам придется обороняться против превосходящего числом противника. Стратегия, спасшая наших дедов, должна быть сознательным средством борьбы в наших руках.
Война за освобождение Германии в 1813 г.
Николай Александрович Орлов, генерал-лейтенант
Грандиозный поход 1812 г. окончился для Наполеона полной неудачей: сам великий полководец бросил войска и поспешно уехал в Париж; лишь жалкие остатки его огромной армии, всего несколько тысяч человек, ушли из России, — остальные погибли от холода, голода или на полях сражений. Но сам вождь был жив, а при его страшной энергии и огромной силе воли он мог собрать новые армии и возобновить борьбу.
Теперь стал вопрос: будут русские продолжать наступление за пределами своей границы в целях окончательного ниспровержения Наполеона и освобождения европейских народов?
Император Александр I стоял за то, что меча класть не следует до тех пор, пока Наполеон не будет окончательно ниспровергнут; нельзя полагаться на прочность договоров с ним. «Я или он, — говорил Александр, — он или я, но вместе мы царствовать не можем».
Продолжение войны казалось неизбежным и для Наполеона. Он сознавал, что вся слава, все его значение и вся сила — в постоянных военных успехах; однако не раз у него являлось желание войти в соглашение с Россией. Даже весной 1813 г., в Эрфурте, когда он уже стоял во главе могучей армии, он говорил: «Посылка в русскую главную квартиру разделила бы весь мир пополам». Но Александр, увлеченный космополитическими идеалами, отвергал все его попытки к примирению.
Таким образом, война 1813 г. за освобождение Германии является порождением личной инициативы русского императора. Он двинул русские войска в пределы Пруссии. Средства Наполеона были пока еще громадны. Он повелевал не только Францией, финансовое положение которой было благополучным благодаря контрибуциям, полученным от прежних войн, но и Италией, Голландией, германскими государствами Рейнского союза; впоследствии Данию он привлек на свою сторону обещанием присоединить к ней Норвегию; словом, почти вся Западная Европа раболепно ему повиновалась, и только на Пиренейском полуострове пришлось вести упорную борьбу с народом, ставшим на борьбу за свою независимость.
На стороне России по-прежнему была Англия, и лишь потом постепенно присоединились Пруссия, Швеция и Австрия. Англия желала войны, ибо ссоры континентальных держав всегда служили во благо ее интересам; она помогала денежными субсидиями. Пруссия надеялась в союзе с Россией вернуть себе потерянное в 1806 г.
Русские уже заняли часть прусских владений. Назначение управляющим этими областями известного прусского патриота Штейна, находящегося с 1806 г. на службе в России, вызвало энтузиазм среди населения; но французы пока еще удерживали страну в своих руках, и даже личная переписка могла подвергаться перлюстрации. Например, Гарденберг из Бреславля так сообщал Штейну в Кёнигсберг о ходе переговоров с Россией частным письмом на имя девицы Каролины Гейнзиус из опасения, что письмо может быть перехвачено французами: «Любезная сестра! Спешу известить тебя, что наш добрый отец [король] намерен дяде [Александру I] переслать по верной оказии брачный контракт [союзный договор]; таким образом, брак нашей любезной Амалии [Пруссии] должен скоро и наверно состояться. Не говори там нашим ничего об этом: отец хочет, чтобы все осталось в тайне, пока дядя всем не распорядится».