Кроме львовского православные имели у себя и другие братства, получившие устройство гораздо прежде, нежели появились в Литве братства иезуитские. Таковы были православные братства в Вильне, панское, купецкое и кушнерское, нам уже известные, и в Мстиславле – мещанское. Три первые испросили себе теперь подтвердительные грамоты от короля Стефана Батория в 1582 и 1584 гг., а последнее, мстиславское, – в 1579 г. К ним начали присоединяться и новые братства: например, в 1582 г. образовалось братство росское в предместии города Вильны – Росе, при церкви Пречистой Богородицы, называвшееся братством Шапошников, сермяжников и ноговичников, которые, впрочем, составили собою не только церковное братство, но и цех и потому имели в уставе своем правила двоякого рода, а в 1589 г. образовалось братство кушнерское, или скорнячное, в городе Могилеве. Все эти братства, совершенно сходные между собою по устройству, с которым мы имели случай познакомиться прежде, приносили свою долю пользы уже тем, что, заботясь «о потребах церквей Божиих и гошпиталей», доставляли им вещественные средства для содержания, а еще более тем, что, соединяя православных в церковные союзы во имя православной веры, поддерживали и возбуждали в своих членах любовь к ней и привязанность и тем предохраняли их от увлечения в другие исповедания. Но по обстоятельствам времени для православных нужны были теперь еще братства другого рода, с более широкою задачею, – братства, которые заботились бы не о вещественных только потребностях своих храмов, при которых они существовали, и своих гошпиталей, но и о духовных потребностях самой Церкви православной, об ограждении и защищении ее от врагов – иезуитов при помощи школы, науки, просвещения. Одно из таких братств, львовское, мы уже видели, другое подобное братство образовалось в Вильне при Свято-Троицком монастыре под названием «братство церковное Троицкое». В уставе нового братства нет и помину ни о покупке меда, ни о братских пиршествах в известные праздники года, продолжавшихся по три дня, и хотя оно не отказывалось от преследования тех же целей, к каким стремились и прежние братства, т. е. от вспомоществования церквам и гошпиталям и вообще бедным и несчастным, но главнейшим своим делом считало содержание училища и типографии, воспитание юношества в духе православия и издание книг, потребных Церкви. В частности, в уставе говорилось: 1) всяк желающий вписаться в духовное братство, должен внести в братскую кружку (скрынку) вписного, сколько хочет и может. Потом каждый вписавшийся брат обязан в каждое воскресенье, после ранней обедни зайти в церковное братство и по своей воле и возможности дать в братскую кружку на милостыню. Каждый год однажды, в четвертую неделю по Рождестве Христово, имеет быть общая складчина братчиков по воле и силе каждого из них на поддержание братства. Наконец, в братскую кружку поступает и то, что кто-либо при кончине своей сам добровольно даст и запишет на церковное братство. 2) На эти доходы имеет быть совершаема ранняя Божия служба братским попом и диаконом у братского алтаря в Троицком монастыре четыре раза в неделю: в воскресенье, среду, пятницу и субботу, а в каждую пятницу, после ранней обедни должно совершаться еще всем Троицким собором молебствие за братчиков, за господаря и за все христианство, за то попам, и диакону, и слугам церковным будет идти плата из братской кружки. Из нее же братство будет посылать и в каждую церковь, где случится храмовый праздник, по шести грошей на богомолье, а чернецам и черницам будет давать на содержание каждую неделю по мере возможности. 3) По гошпиталям, тюрьмам и убогим по улицам братство будет раздавать милостыню два раза в год: на Рождество Христово и на Пасху. Равным образом, если кто-либо из братчиков, по допущению Божию, обеднеет, он будет получать пособие из братской кружки; если убогий братчик подвергнется болезни, и ему будет даваться вспоможение и все нужное от братства; если братчик скончается и не на что будет погребсти его, братство погребет его на свои средства. 4) Братство содержит школу, и в братской школе будут даром обучаться дети членов братства и убогие сироты языкам русскому, греческому, латинскому и польскому. Братство имеет содержать в своем распоряжении людей ученых, духовных и светских, для науки школьной, для поучения народа в церкви и для церковного пения. Братство открывает собственную типографию, в которой будут печататься книги, потребные для школы и для церкви, на языках греческом, славянском, русском и польском. Подробный свой устав виленское Троицкое братство напечатало с благословения митрополита Онисифора еще в 1588 г. и тогда же вошло в сношения с братством львовским. Львовское братство, основавшее у себя школу за два года пред тем, начав печатание «Еллино-словенской граматики», собранной спудеями (студентами) его школы из разных грамматик, поспешило послать первые печатные листы книги братству виленскому. Это последнее в своем ответном письме к львовскому братству, выразив благожелание, чтобы Бог помог ему окончить печатание грамматики, просило выслать сто или двести экземпляров книги по отпечатании ее в Вильну с обозначением цены, а также прислать одного или двух дьяков, которые, сами зная науку, могли бы обучать и других, обещая им щедрое вознаграждение. При письме виленское братство отправило к львовскому тридцать экземпляров своего печатного устава и еще книгу Маргарит (не видно, печатную или рукописную) с статьею «На арменьскую ересь», последователей которой немало было во Львове. В заключение письма виленские братчики просили львовских, чтобы они выслали копию с грамоты, данной их братству Вселенским патриархом Иеремиею.
Иезуиты не ограничивались заведением в разных местах своих коллегий и школ, устроением братств, но действовали на иноверцев, и в частности на православных, еще словом устным и печатным. Проповедовали не только в церквах, но и на площадях, на торжищах и на других общественных сборищах; всегда и везде искали случаев вызывать православных на открытые состязания о предметах веры; издавали и распространяли между православными сочинения для совращения их в латинство. В последнем отношении более всех показал ревности Антоний Поссевин. Во время своего непродолжительного пребывания в Вильне он издал на русском языке несколько сот латинских Катехизисов, хотя, как сам сознавался впоследствии, русские типографщики – «схизматики» посмеялись над ним и при печатании книг «внесли в них различные заблуждения», т. е. исправили Катехизисы по-своему. А чего нс успел сделать сам, то советовал сделать другим. Он советовал прежде всего издать на латинском языке два извлечения из Истории, или Апологии, Флорентийского Собора, которую приписывали тогда латиняне уважаемому православными Цареградскому патриарху Геннадию Схоларию, – извлечение в вопросах и ответах о происхождении Святого Духа и извлечение о главенстве папы – и потом раздать эти книги в виде подарка всем русским студентам в Виленской академии, ярославской коллегии и Ольмюцкой семинарии, чтобы они распространяли книги между своими родными, друзьями и знакомыми, а также издать для тех же студентов сочинение Фомы Аквината против заблуждений греков. Советовал затем напечатать на русском языке Катехизис Петра Канизия и так называемый Римский катехизис, сократить и издать на русском языке сочинение Скарги О единстве Церкви и некоторые из житий святых, составленных Скаргою, и последние даром раздавать русским попам для чтения в церквах; пересмотреть и исправить, разумеется в латинском духе, русские Евангелия, псалмы, молитвы, Минеи и другие богослужебные книги, и для подобных изданий оставил в Вильне иезуитам денег. Не знаем, все ли эти советы Поссевина исполнились, но некоторые действительно исполнились. В 1581 г. издано в Вильне, в Радзивилловской типографии, первое извлечение из подложного сочинения Геннадия Схолария – Апологии Флорентийского Собора о происхождении Святого Духа, расположенное в вопросах и ответах. Извлечение это сделал иезуит Василий Амасский, или Замасский, родом русский, находившийся с Поссевином в Москве, и назначил свою книгу именно для русских студентов. В 1582 г. издан в Риме на русском языке катехизис, или Богословие, Петра Канизия, а в 1585 г. напечатан в Вильне на том же языке переведенный с латинского «Катехизис, или наука всем православным христианам». Скарга хотя не сделал сокращения своей книги О единстве Церкви, но издал в 1582 г. небольшое дополнение к ней на латинском и на польском языках «О заблуждениях русских и причинах, по которым Греция отделилась от Римской Церкви». Иезуит Гербест, бывший ректором ярославской коллегии, издал в 1586 г. на польском языке сочинение под заглавием: «Выводы веры Костела Римского и история греческой неволи до унии – из более обширной церковной истории, написанной для обращения Руси, выписал каплан Гербест». Наконец, один из четырех братьев Радзивиллов – детей Николая Черного, самый младший, Станислав, перевел с греческого и издал в том же 1586 г. на латинском и польском языках все подложное сочинение патриарха Геннадия Схолария – Апологию Флорентийского Собора.